Найдите ведьму, или Бон вояж на метле

Дмитрий старался говорить ровно без каких-либо эмоций, потому что предчувствовал своей аристократической задницей, что как только он сорвётся на крик, девчонка просто приложит его метлой или спеленает корнями герани, что стояла на столике возле дивана.

— То есть после того как меня чуть не пристрелили в поезде…

— Ну не пристрелили же…

— После того как за мной неслись бандиты…

— Но я вас догнал первым.

— После того как вы затащили меня в грязный бордель…

— Помилуй вас богиня, это был благочестивый лупанарий.

— То есть вы считаете, что мне мало приключений? — подойдя к дивану, ровным голосом спросила чародейка, и Дмитрий почувствовал несвойственное ему смятение. Он оглянулся на Алису. Миловидное лицо застыло маской и не выдавало никаких эмоций. Митя смутился под этим неприятным обезличенным взглядом и поймал себя на мысли, что вот так вот себя вести девчонке совсем не идёт. Ей смеяться надо, радоваться. А она вот сейчас прикусывает губу и касается пальцами яремной впадины между ключицами. Трёт. Отводит глаза с дымкой слёз. И Митеньке отчаянно хочется стереть эти первые признаки её боли. Он подрывается к ней, касается хрупких ладоней. Смотрит. И тут бы надо начать уверять, что всё будет в порядке, даже реформы в Проссии, но вместо этого он гладит взглядом её лицо, задерживается на лихорадочном румянце, спускаться к лепесткам губ…

— Мне страшно князь . Я не могу подвергать себя такой опасности. С меня достаточно приключений.

Её голос вибрирует, и эти вибрации отдаются в Мите где-то глубоко. Так, что всё нутро потряхивает и замирает. От волны огня, что исходит от её рук, его собственные ладони загораются. Он разрывает прикосновение, которое не позволяет прекратить думать об этих губах. И глазах. Об острых ключицах, что видны. И тени от тонких завитков волос, которые кружевом разрисовали открытую в декольте шею.

Дмитрий останавливает себя, потому что хочется провести пальцами по изящным локонам. Наклониться к приоткрытым губам, чтобы уловить едва заметный аромат яблоневого цвета с горечью миндаля. Обхватить ладонями тонкий стан и прижать к себе не целомудренно, почти ударяясь бёдрами в девушку, что такая манящая, желанная…

С усилием Митя отводит руку к своему поясу, потому что на границе почти отключившего сознания бьётся мысль, что все его желания неправильны, аморальны и неестественны. Его ладонь нащупывает холод металла, и одно короткое движение для того, чтобы упереть дуло револьвера в солнечное сплетение чародейки.

— Прекратите меня околдовывать, иначе я вас пристрелю.

Глава 17

Элис с самого начала знала. Вот почти с обеда в поезде поняла, что её не выпустят из империи. По крайней мере, в нетронутом состоянии. А если такое всё же случится, то покидать пределы Проссии она будет исключительно в уютной домовине, в крышку которой князь и забьёт последний гвоздь. И сейчас, стоя у него в объятиях, она понимала это как нельзя остро. Острее может быть только дуло револьвера, что упёрлось ниже сердца.

О каком колдовстве сейчас вёл разговор князь, она закономерно не знала, потому что эмпатия — это не то умение, которым обладали колдуны и ведьмы. Поэтому обвинение в колдовстве по меньшей мере глупо. И тут бы приложить князя древком метлы по затылку, но Алисия ещё и понимала, что если не он, так его загонщики добьют её. Чисто из спортивного интереса. Ну и как ненужного свидетеля.

Она выдохнула и прикрыла глаза. Всегда спокойная сила взметнулась неконтролируемым потоком, сшибая на своём пути все границы заклятий, чтобы вырваться воздушным ударом, который и снёс господина Лиховского на добрых полметра. Мужчина не выдержал, и в потолок влетела пуля. Алисия, быстро сориентировавшись, качнула весы колдовства в сторону её привычной стихии. Земля в горшках с комнатными цветами отозвалась хоть и была условно мёртвой. Отозвалась и разбудила корни, которые встрепенулись и заставили тонкие, хрупкие стволы взлететь в воздух, растягиваясь лианами, что полетели пеленать князя.

— Вы в меня выстрелили! — констатировала Элис, по большой дуге подходя к связанному мужчине.

— У меня дрогнул палец, когда вы ударили!

— Но вы меня собирались пристрелить!

— А вы меня с ума свести хотели, — для равновесия в споре откликнулся князь, отворачиваясь от листвы герани, которая воспылала страстью к жёстким усам.

— Не льстите мне, я не настолько сведуща в ментальной магии, — отозвалась Алисия, и струи воздуха вздёрнули князя над полом, а потом излишне резко бросили на диван.

— Тогда соблазняли!

— А теперь вы льстите себе. Вы не в моём вкусе…

— Да вы меня ещё не пробовали! — возмутился Дмитрий, а Элис судорожно прикидывала, как выпутываться из сложившейся ситуации. Выходило, что единственный способ — это сделать то, чего желает навязчивый попутчик.

Стволы растений расступились на плече мужчины ровно настолько, чтобы Алисия могла ещё раз взглянуть на рану. Весь остальной князь по-прежнему был аккуратно стянут геранью.