Наиль. Ты не уйдешь

– Ступай давай. Хоть на что-то ты должна сгодиться. Если господин решил поделиться тобой с другими.

– Думаешь, что ты победила? Нет. Ты всегда будешь в проигравшей стороне, потому что ты сама, никогда не будешь его достойна. Никогда, Рания.

Поворачиваюсь и выхожу.

Светлая комната. Больше дюжины мужчин и их взгляды устремлены на девушек.

Глаза щиплет, и они наполняются слезами, когда ровно через секунду в двойные двери входит он.

Мой палач.

Тот, кто своими руками убивал меня медленно и изощренно, и этот миг настал. Нож уже в моем сердце.

Застываю на месте, чувствуя, как первая слеза скатывается по щеке, утопая в шелке, скрывающем половину моего лица.

Наиль смотрит разъяренным взглядом, сжимает кулаки и делает шаг вперед, а меня кто-то утягивает назад, потому что я лишь вышла из-за угла и не успела войти в комнату к мужчинам. Меня, конечно, увидели, но не все.

– Шлюха, – кричит этот кто-то. Но все голоса в моей голове сливаются в один и приправляются звоном музыки.

Такое ощущение, что я втянута в вакуум и наблюдаю со стороны, как меня тащат куда-то. Переступаю ногами, но все равно спотыкаюсь.

Это Рания, она вталкивает меня в комнату и я, не удержав равновесия падаю на пол.

Не знаю, что именно меня повергло в это состояние, но я пытаюсь зацепиться за реальность, а у меня не получается. Хочу дать отпор этой сучке, но мои руки словно онемевшие, не пошевелить.

В голове хаос и среди этого бардака, я вижу лицо Наиля и то как смотрел на меня.

«Почему злой? Не имеешь права. Сам так решил. Ты мне никто. Мерзавец».

Поворачиваю голову осматриваясь. Замечаю лишь, как стерва заносит руку, а рот все это время что-то говорит, на лице маска мерзости и отвращения, только в следующую секунду Рания валится, как я до этого, в сторону от меня, но на приличное расстояние прям отлетает.

Мужчина приближается ко мне, и я говорю лишь одно, потому что у него вид, будто он меня сейчас ударит:

– Пожалуйста, только не трогай меня, – прикрываюсь ладонями, но оказываюсь подхвачена на руки.

Он прижимает меня к себе и куда-то несет. Целует в висок, что-то говорит, слышу визг женский. Отрываюсь от него и смотрю за спину Наиля, в последний момент замечая, как в длинный коридор входит девушка, а обернувшись я узнаю в ней мою подругу.

Хочу закричать, но она качает головой и я, роняя слезы, просто успокаиваюсь.

«Фатима. Она уже тут. И значит, что возможно я скоро поеду домой».

Я так слаба, что не хватает сил оттолкнуть, послать его, как мечтала сделать это последние сутки.

Ненавижу его запах, который вдыхаю каждый раз, который уже словно въелся и слился со мной, его руки, которые всегда крепкие и сильные. Его глаза и губы, ненавижу…

Наиль заносит меня в свою спальню и кладет на кровать. Я вижу его сжатые челюсти, злость сочиться из него и кажется, что ее можно руками потрогать.

Он осматривает мое тело и в следующее мгновение начинает срывать с меня одежду.

Рвет на части лиф, шаровары сбоку так же руками уничтожает и сдергивает их.

– Не трогай меня, скотина, – бью его руками и ногами. – Пошел к черту.

Кричу ему, но он вообще не реагирует на мои слова.

– Ненавижу тебя. Ненавижу…

На мне остаются только трусы, и он берет меня на руки. Колочу его, как могу, стараясь сделать больней, но все тщетно, а главное я не понимаю куда он меня несет и что собирается делать.

Осматриваюсь и понимаю, что мы в ванной.

– Что ты делаешь? – он и сам будто погружен в какой-то пузырь. Двигается, точно робот.

Не выпускает меня из рук, хотя уже поставил на ноги. Включает воду и ступает как есть со мной под теплые струи.

– С ума сошел? Ты что творишь? – вырываюсь, но каждым движением терплю неудачу, поэтому успокаиваюсь. Не хватало еще захлебнуться тут.

Пусть делает что хочет. Точнее пока он не причиняет мне вред, и не пристает, я буду спокойной.

Самое забавное, что, когда я увидела его, на миг забыла о боли, что он причинил мне. В тот момент, я хотела, чтобы он меня спрятал от всех. Защитил… но как скроешься от пытки в объятиях палача.

Я бы решила, что все это уловка Рании, но Муна не стала бы мне врать. А отворачивалась видимо потому, что была уверена, что между нами с ним любовь, а оказалось, что я просто товар. И тело это откуп за спасение от него самого.

Наиль берет в руки жидкое мыло и аккуратно смывает с меня макияж.

Я в дичайшем шоке. Он меня доконает когда-нибудь или это случится уже сегодня.

Зажмуриваю глаза, и он мягкими движениями массируя лицо втирает пену. А я как дурочка роняю слезы, радуясь, что мы под водой и он их не увидит, не поймет, что сейчас его пальцы меня душат и его тело рядом, давит к полу, словно многотонная гиря. Но мой подбородок дрожит и губы еле смыкаются.

– Открой глаза, – просит, когда пена уже смыта водой.

Отрицательно машу головой и не поддаюсь.

– Прошу тебя, Ульяна, – умоляюще произносит он, но я не могу. Он не имеет право видеть мою слабость. Не сейчас, когда мне нужна вся моя сила быть стойкой в этой слабости.

Дыхание касается моей кожи на щеке, на губах… целует… мягко, нежно.