Наёмник

Он замолчал, снял перчатки и подошёл к останкам шамана, лежавшим в луже крови. Нисколько не смущаясь, он начал шарить в его одежде, через некоторое время, наткнувшись на что-то, он внезапно стал очень серьёзным, улыбка сползла с его лица. Не рискнув достать находку голой рукой, он намотал на неё полу плаща и осторожно вынул нечто мелкое. Это был небольшой кусок горного хрусталя, вкраплённый в гранит. То и другое выглядело ужасно, и рассыпаться начало прямо в его руках. Облегчённо вздохнув, маг швырнул непонятный артефакт в сторону, тот с глухим звоном разлетелся о камни.

— Это погубило ваших солдат, — сказал он уверенно. — Древний амулет, не могу представить, сколько поколений шаманов он передавался из рук в руки. Также не могу представить, как он попал в руки к диким горцам, чтобы получить его, следовало выслужиться перед древними богами, что заперли демонов во льду, человеку это не под силу.

— Но действует только один раз, — догадался я.

— Именно так, — Иерофант кивнул, — вызывает демонов, указывает им накрытый стол, а потом саморазрушается. А демоны, хапнув любимой пищи, отбывают обратно.

— Но, опять же, они сглупили, потратив столь ценное волшебство на маленький отряд, который точно могли уничтожить своими силами, — заключил я. — Рейдовую группу следовало пропустить, а демонов натравить на нас, или же на саму крепость.

— Крепость от этого защищена, строили её давно, тогда любая крепость строилась с участием мага, который много месяцев сплетал нити магической защиты, стены являют собой почти непреодолимый барьер, демоны просто топтались бы у самых ворот, а осада не для них, поскольку время их на поверхности ограничено. Кстати, думаю, ваши люди уже отдохнули, нужно идти вперёд.

Я скривился. Нужно, конечно, нужно, да только люди у меня не железные, пройти ещё столько же мы сможем, вот только биться потом будет тяжело, руки алебарду поднимать не смогут.

Команда прозвучала, как удар бича. Открыто проявлять недовольство никто не решился, поэтому, выстроившись в колонну по два, отряд двинулся дальше в горы.

Глава четвёртая

Славный город Рейделл оказался довольно большим, я даже не ожидал. Населения тут проживало тысяч десять, что, по местным меркам, почти мегаполис. Город был обнесён стеной из серого камня, которую, как я заметил, в этот момент как раз перестраивали. Точнее, достраивали к уже имеющимся стенам ещё одно кольцо, примерно в половину прежней площади.

Дорога привела меня прямо к воротам. Ворота эти имели высоту двухэтажного дома, тогда как сама стена была выше трёх этажей. А на воротах, которые были гостеприимно распахнуты, меня встретили двое стражников в броне и с алебардами, а чуть поодаль сидел какой-то чиновник за письменным столом. Перед ним стояла чернильница с пером, и кипа листов бумаги.

Люди свободно входили и выходили, в ворота въезжали телеги и верховые, вопросов не задавали никому. Но я им показался подозрительным. В грудь мне немедленно упёрлось острие алебарды, а чиновник скрипучим голосом проговорил:

— Иди-ка ты, парень, туда, откуда пришёл, нам бродяги в городе не нужны.

Я растерялся. Нужно было придумать уважительную причину, но незнание местных нравов сильно этому препятствовало. Поступать в ученики мне было поздно, наняться в лавку (я упирал на то, что грамотный) нечего было и думать. Чиновник мне сообщил, что таких грамотных в городе полно, а лавок на всех не хватает. И для подённой работы имеются свои горожане без определённого рода занятий, которые много проблем создают и увеличивать их число нет смысла.

После получасового препирательства мне захотелось дать в рыло и ему и обоим стражникам, благо, физические кондиции позволяют, а они стоят слишком близко и не успеют воспользоваться длинными алебардами. Вот только начинать жизненный путь с уголовщины не хотелось, они в своём праве.

Кончилось всё банально, я просто отдал одну из серебряных монет. Чиновник тут же сгрёб её своей маленькой ладошкой (он вообще имел тщедушный вид, да и стражники богатырской комплекцией не отличались). Меня зарегистрировали в какой-то книге, спросили имя. Не желая называться тем именем, под которым знали моего прототипа, я назвался Эриком. Спросили прозвище, если есть, сказал, что Рыжий, а лет мне пятнадцать с половиной и происхождения я крестьянского и работал пастухом. Кроме этих данных никого ничто не интересовало, даже моя грамотность. После этого мне указали на вход.

Побродив по городу, я был приятно удивлён его чистотой, не вязалось это с привычным обликом средневекового города, утонувшего в навозе по второй этаж зданий. Запахи, понятно, и тут присутствовали, но все нечистоты стекали в подобие канализации, улицы были мощены камнем, а для пешеходов имелся приличный деревянный тротуар. Дома были по большей части каменные, в два-три этажа с большими застеклёнными окнами.