Наёмник

— В сходе лавины ничего странного я не увидел, маг просто усилил свой голос магическим рупором. Для обратного пути он вызвал огненный шар огромного размера, я никогда таких не видел, а вдогонку послал заклинание заморозки, вместо рыхлого снега получилась удобная ледяная горка, мы просто скатились по ней вниз. Но эти заклинания он произносил, удерживая руку на артефакте. Несколько шаров из разного материала, вставленных один в другой. Но и это не главное…

— Было что-то ещё? — следователь явно начал уставать.

— Когда Иерофант сказал, что именно он хочет сделать, мы вдвоём, я и господин Эллиот, начали в один голос уверять его, что это невыполнимая задача. Особенно после того, как он рассказал, каким путём пойдёт тот человек. Там есть гора Рогатка, она венчает горный хребет, вдоль неё лежит узкая тропинка, обледеневшая, по которой с трудом может перемещаться один человек. Но главная проблема не в этом. С той стороны подходы к этой тропе в зимнее время завалены толстым слоем снега. В два человеческих роста, пройти там просто невозможно. Но, даже если бы он каким-то чудом пробрался с той стороны, на нашей стороне гор шла дорога вдоль сухого ручья, там точно так же лежит снег.

— Тем не менее, он как-то прошёл, — заметил следователь.

— Когда мы подходили с нашей стороны, оказалось, что снега на дороге нет, он растаял, даже вода испарилась, остались только мокрые камни. Какая магия могла такое сотворить, я не знаю.

— Насколько большой массив снега?

— Представьте себе проход шириной в милю, длиной в пять-шесть миль, заваленный снегом в два, а то и три человеческих роста.

Следователь на короткое время замолчал, переваривая услышанное. Потом пришёл к какому-то выводу и сам себе кивнул.

— Беглец, когда я у него поинтересовался, как это получилось, сказал, что ему помогли с той стороны, но я не знаю…

— С той стороны у него не могло быть помощников, — задумчиво проговорил он. — Он был один, и его магические способности… Впрочем, это вам ни к чему. Вернёмся к зелью, которое дал вам Иерофант. Опишите его. Какого оно было цвета, какой имело вкус, величина дозы, ощущения после выпитого?

— Пузырёк был совсем маленький, — я развёл пальцы примерно на дюйм, — вот такой, стекло было тёмное, поэтому о цвете ничего сказать не могу. Вкус был отвратительный, да у всех магических зелий он такой, что-то, вроде гнилых фруктов, разбавленных плохой водкой, да и послевкусие, как от болотной воды. Как-то так. После выпитого появилось ощущение холода внутри, словно я снежный ком проглотил. Вот и всё. Я даже не до конца уверен, что оно подействовало, мой разум ведь мог сохраниться и по другим причинам.

— Допустим, — он что-то решил для себя, после чего, посчитав наш разговор оконченным, позвал охрану. — Уведите его. Увидимся завтра, сержант Эрик.

Собственно, охрана мне не требовалась, я и сам знал, куда мне идти, меня пока не считали арестованным, я жил в казарме, изредка привлекался к учениям солдат, никто не отбирал у меня оружия. А ещё меня регулярно дёргали на допросы. К этому следователю, или к другому, и каждый следующий раз вопросы, задаваемые мне, множились. Менялись формулировки. У меня спрашивали всё то, что я уже отвечал, а потом добавляли новые. Возможно, они старались подловить меня на несоответствиях, но я держался крепко. Пока держался.

Попутно я пытался понять, кем именно был тот беглец, и почему они так хотят его найти. Государственный преступник, беглый маг, сотворивший что-то такое, что для его поимки понадобилась настоящая войсковая операция. Какого чёрта? Не многовато ли? А зачем ему понадобилось поить именно меня этой дрянью? Чтобы я не тронулся как остальные? Так ведь это случилось намного позже, когда дело было уже сделано. Чтобы я был устойчив к магии (допустим, он тогда сказал мне правду)? Так ведь магов среди погони не было, и он, скорее всего, это знал. Что тогда? Надеялся использовать меня потом, но я ему не понадобился? Или ещё понадоблюсь в будущем? А вот это уже весомый повод для моего ареста. Я, конечно, ничего о его планах не знал, но они-то думают иначе. От мыслей постепенно начинала пухнуть голова.

На следующий день меня вызвали рано утром, явился солдат, сообщивший, что меня ждут в той же самой комнате. Я наскоро собрался, взял с собой стилет и нож, толку от них, понятно, не будет, но не пристало мне ходить совсем без оружия, если прикажут сдать, сдам.