Найти бесогона

– Зачем? – бледнея, промямлил Михаил. – Ты собрался к ментам идти? Ты что?! – схватив меня за ворот. – Всем каюк будет! Или ты сам мент?

– Журналист я. Из Москвы. У меня кое-какие связи наверху имеются. Я должен все выяснить. Понимаешь? Все, что здесь творится. Не волнуйся, о тебе никто не узнает.

– Да что рассказывать-то?

– Кто владелец этого аттракциона? Розенштейн?

– Нет, он только руководит всем этим. Но деньги не его.

– А кто все это здесь выстроил? И зачем?

– Этого не знаю. Вообще, Влад рассказывал, это как павильоны для студии строились. Чтобы здесь кино снимать любое, из любой эпохи. Но то ли денег не хватило, то ли интерес владелец потерял. Остались лишь крохи. И вот этот город, под водой.

– Интересно, а почему именно в этом занюханном городишке?

– Понятия не имею. Но кажется, здесь какая-то глубокая котловина, в море.

– Постой, постой. Так все эти павильоны действительно под водой находятся? Это не декорации?! – изумился я.

Михаил взглянул на меня, как на дебила.

– Конечно. А ты что до сих пор не понял?

– Послушай, Миша. Так ведь все это можно затопить к чёртовой матери!

– Ты чего, серьёзно? – заикаясь, пробормотал парень. – Мы ж утопнем здесь все. Не вздумай!

– Да нет, людей всех вывести наверх. А потом открыть шлюзы… Нет, они могут осушить, и все вернётся. Надо что-то другое придумать! – я со злостью стукнул кулаком по стене, выбив цементную пыль. – Вот если бы взрывчатку заложить? Мишаня, есть у тебя план всего этого добра?

Парень покачал головой, отвёл глаза. И лишь через паузу, безуспешно пытаясь скрыть дрожь в голосе, тихо ответил:

– Есть. Я тебе передам, что знаю. Но уговор. Если поймают тебя – обо мне ни слова.

– Буду нем, как рыба. Даже если меня на кусочки будут резать.

– Хорошо, как сделаю, так с тобой свяжусь, – быстро проговорил он, и выскользнул из двери.

Я собрался выйти следом, но взгляд зацепился за осколок зеркала, висящей над замызганной раковиной. Изображение помутнело, потемнело, я заметил, как в самой глубине начинает клубиться мерцающий силуэт. И замер, стараясь на этот раз не спугнуть призрака. Он вырос на моих глазах, вышел за пределы и пристально взглянул на меня. Волосы зашевелились у меня на голове, будто я вглядывался в бездну.

– Осталось слишком мало времени, – услышал я шелест. – Поторопись.

Губы призрака не шевелились, звук голоса звучал внутри меня, в голове, неприятно отдаваясь гулкой болью, словно заложило уши. Я придвинулся ближе к стеклу.

– Северцев, что мне делать сейчас? Подскажи, спасать Влада или нет? Я могу погибнуть, и Милана останется без защиты, совсем.

Он печально покачал головой, и стал таять. Через мгновение я вновь видел лишь собственное отражение в осколке зеркала.

– Олег, вас ждут, – послышался тихий голос Лили. – Дмитрий Сергеевич сердится.

Дверь приоткрылась, заглянула помощница второго режиссёра.

– Вы один? – удивлённо оглядевшись, пробормотала она. – Я думала…

– Я репетировал, – я быстро нашёлся. – Сейчас приду.

Я прошёл в павильон. Верхоланцев стоял, опираясь на костыль рядом с камерой, заглядывал в видоискатель. Оторвавшись, сказал что-то сказал Кириллу, который с растерянным лицом, не отрываясь, глядел на него. Я сделал шаг ближе и уловил обрывок фразы:

– … должно получиться. Или больше ты со мной не работаешь. Понял?

Кирилл чуть заметно кивнул, а Верхоланцев медленно отошёл от него и плюхнулся на ближайший диван.

– А, Олег, сейчас будем снимать. Готов? – поинтересовался он весело.

Я кивнул, но разговор с Мишкой не выходил из головы.

– Ты чего такой хмурый? – спросил Верхоланцев.

– Устал.

– Да, не привык ты много работать-то, – протянул он без тени раздражения, но с долей презрения. – Это тебе не статейки писать за компом. Пошерстил в сети и все готово. А тут реально вкалывать надо.

– Я ведь ещё дополнительно в шоу Розенштейна участвую, – пристально глядя в глаза главрежа, проговорил я. – Сутками не сплю.

– В каком шоу?

Неужели он не в курсе смертельного шоу, которое происходит тут, совсем рядом? Но его лицо выражало неподдельное удивление. Вряд ли он мог так играть.

– Реалити-шоу. Представление разыгрываем, будто живём в городе. Под водой. Я играю фоторепортёра.

– Да? – он поднял брови. – Может быть. Может быть. Ну, ты давай, все равно соберись. Сцена короткая, потом отдыхать пойдёшь.

Пока я обдумывал, стоит ли сказать главрежу, что в этом шоу людей убивают по-настоящему, в павильон вошла Милана в открытом, облегающем алом платье, в длинных белых перчатках до плеч. У меня потеплело на душе от её мягкой нежной улыбки. Хмурый парень в синей спецовке подал мне револьвер, я машинально откинул барабан и проверил, вызвав у техника кривую ухмылку.

– Так, Олег, сейчас быстренько снимем выстрел, а потом с Миланой будем репетировать. Стрелять будешь прямо в камеру. Давай, попробуй, – произнёс Верхоланцев.

Я посмотрел на Кирилла, который с таким мрачным видом ковырялся в камере, словно ждал, что после окончания съёмки его расстреляют. Я вскинул револьвер, нажал спусковой крючок, раздался щелчок.

– Отлично. Олег, а ты хорошо стреляешь? – поинтересовался Верхоланцев.

– Неплохо.