Найти Эдем

– Хорошо, я отвечу, – согласился Страж, то ли напуганный угрозой, то ли продолжая быть уверенным в том, что Павлу не придется воспользоваться этими знаниями. – Но мне известно очень немного. Я не знаю, кто создал туннели, почему люди живут в разных мирах и кто и зачем изгнал их с земли. Я не знаю, как ее отыскать.

Павел медленно встал, чувствуя, как жаркие волны заплескали в виски, подошел к столу и уперся руками в шершавые доски, не сводя глаз с неподвижного Стража.

– Ты издеваешься, Страж? Я же предупредил, не лги. Или ты бессмертен? Хочешь, чтобы я это проверил?

– Я не лгу, Павел Корнилов. – Голос Стража звучал все так же монотонно и безжизненно. – Я действительно не знаю, как отыскать Землю. Могу сказать одно: в туннелях есть один тупик, вот его знак.

Он опять извлек шарик. Засуетились, замелькали искры – и успокоились, сложившись в замысловатую фигуру, напоминающую три переплетенных кольца, подвешенные на вписанном в треугольник полумесяце.

– Там не выйти. Но, возможно, когда-то тупик был выходом.

– Выходом с земли и входом на Землю, – прошептал Павел. – Кто ты, Страж, кто вы такие, Стражи, почему вы знаете больше нас, почему вы – другие?

– Мы – Стражи. Теперь тебе понятно, почему я говорю с тобой? Ни один Страж не может пробить выход из тупика, даже если использует весь энергетический потенциал. Там принципиально иное… то есть, нет никакого решения. Выхода нет. И мой тебе совет, Павел Корнилов: возвращайся в Лесную Страну и постарайся забыть о Земле. Живи, как все. Надеюсь, ты понял, что задача невыполнима?

– Живи, как все… – задумчиво повторил Павел. – Почему вы так боитесь, что люди поверят в Землю, почему преследуете меня?

– Потому что мы – Стражи. Другого объяснения не получится. Преследовали и будем преследовать, пока… – Страж сделал неопределенное движение рукой. – Возвращайся. Ты убедился, что взялся за непосильное дело? Тебя убьем не мы, тебя убьют другие люди. Вернись – и забудь.

– Нет выхода? Принципиально иное решение? – Павел сверлил глазами непроницаемое бледное лицо под капюшоном. Отговорка Стража подкрепляла правильность предположения Павла. – Выход закрыт, но должен быть ключ. Где ключ?

Страж беззвучно пошевелил тонкими губами, словно повторяя про себя вопрос, сдвинул брови.

– Не знаю. Почему ты считаешь, что должен быть какой-то ключ?

– Почему? Потому что это выход с Земли, через него ушли наши предки. Выход кто-то закрыл, но ключ должен остаться. Где он?

– Не понимаю, – холодно ответил Страж. – Мне ничего неизвестно о каком бы то ни было ключе. Ты ошибаешься, Павел Корнилов.

Через мгновение он вместе с креслом рухнул на пол, потому что Павел одним прыжком перемахнул через стол и резко толкнул его в грудь. Раздался хруст, Страж застонал, попытался подняться, путаясь в плаще, хватаясь одной рукой за другую, повисшую вдоль туловища.

«О дьявол, я, кажется, сломал ему руку! – подумал Павел, срывая капюшон с головы Стража и впиваясь взглядом в перекошенное чужое лицо. – Сейчас я узнаю правду».

На гладкой, чуть сплюснутой с боков голове Стража не было никаких признаков волос. Павел пытался проникнуть, прорваться в чужое сознание, но ничего не получалось, фон по-прежнему отсутствовал.

«Значит, капюшон ни при чем… Надо что-то сделать с его рукой, перевязать…»

Страж, сгорбившись, сидел на полу. Павел засучил до локтя рукав его плаща – и едва удержался от изумленного крика. Гладкая безволосая бледная кожа лопнула, из раны торчал обломок кости, окруженный каким-то серым студенистым веществом, пронизанным тонкими лиловыми прожилками. Ни крови, ни обычной человеческой плоти – только невообразимый серо-лиловый студень… От растерянности и страха Павел выпустил руку Стража и, почти ничего не соображая, смотрел, как погружается в студень белая кость, как на глазах затягивается рана, покрываясь гладкой бледной кожей.

Он перекрестился, внезапно остро и запоздало ощутил опасность – фон буквально взорвался близкой угрозой, – услышал непонятный шорох над головой, приготовился отпрыгнуть в сторону, но не успел. Кто-то с криком обрушился сверху ему на плечи, оттолкнув от Стража, ударил по затылку…

Он очнулся от боли. Казалось, в голове бродит бригада плотников и стучит, стучит, с размаху стучит по костям увесистыми молотками. Он обнаружил, что лежит на боку, связанный по рукам и ногам. Глаза закрывала тугая повязка. Усилием воли он приглушил боль, собрал ее в узкое русло и заставил вытекать в наспех придуманное черное холодное пространство. Боль подчинилась и медленно отпустила, и в мерно звенящей тишине стал слышен голос.

– …ни в жизнь никто оттуда не приходил. – Голос был надтреснутым, дребезжащим, Павел сразу узнал его. Говорил тот встреченный недавно бородач из селения. – Вижу, дальше пошли, а у меня просто из рук все валится. Ну, я бегом сюда, к господину офицеру безопасности, прямо через овраг.

– Что, не зря я настаивал на люке в потолке? – перебил его чей-то уверенный самодовольный бас. – Внезапность во многом способствует успеху операции.