Найти и покарать

Словом, Клинтону нужен был гром из Поднебесной, в котором утонули бы все прочие звуки, включая вопли разъяренной Хиллари. И вот большой северный сосед оторвался от плотных слоев клинической атмосферы и явился в мир античных философов, мандариновых императоров, жизнерадостных велорикш и усидчивых Будд. Мир, где старики еще донашивают синие революционные френчи времен «великого кормчего», а поседевшие хунвэйбины уже не помнят своих «дацзыбао», хотя по-прежнему уверены, что революция была культурной.

Вышел северный сосед в мир, где история постройки Великой стены все еще свежая новость, которой газеты радуют своих читателей, потому что величие прошлого здесь прямо обращено в будущее, минуя сегодняшний день, и ни с какой точки зрения не может быть охвачено жадным взглядом пришельцев.

С уставших за долгую осень деревьев опадала так и не сменившая цвет листва, покрывая асфальт гремящей чешуей, а времена года здесь, оказывается, сильно перемешаны, и от зимы до лета путь настолько короток, что милиционеры не успевают примерзнуть к своим велосипедам.

В Пекин прилетел Ельцин - в столицу Поднебесной империи - храм иной великой цивилизации. Здесь как бы замедляется течение жизни и по рельсам прошлого еще ползают окутанные живым паром локомотивы, но мимо красных дворцов и многоярусных пагод уже карабкаются в небо рекламные иероглифы, призывающие поклоняться «Тойоте», «Самсунгу» и «Мицубиси». И случился тут у Ельцина ядерный размах мышления, направленный не в ту сторону, что рекомендована «Мандатом неба». Полупьяный от подогретого красного сакэ кремлевский богдыхан изобразил бумажного тигра, рычащего в направлении Соединенных Штатов: «Клинтон позволил себе надавить на Россию! Он, видимо, на минуту, на полминуты забыл, что Россия владеет полным арсеналом ядерного оружия. Он об этом забыл...»

А Клинтон спал. Он любил себя в политике и сексе. И очень не любил Китая. Потому что Поднебесную не охватить бейсбольным взглядом, и клюшкой для гольфа ее не измерить. Страшно шевелится желтая мощь страны, где божественным символом веры является государство. Клинтон спал в постели бывшей тележурналистки Дженнифер Флауэрс, и ему снилась Хиллари, поедающая хрустящих скорпионов фри. Черт бы ее побрал!..

Барак Обама тоже не любит и страшится Китая. Потому-то он с особым тщанием изучал «Мандат неба» вплоть до его исчезновения, убеждаясь в том, что надобности в неформальном визите Ельцина в Пекин не было никакой. Но всегда имеются неявные мотивы, по которым президенты и премьеры, бросив неотложные дела, мчатся в Пекин. Вот ведь и Горбачев за десять лет до Ельцина бросил все и поехал самоутверждаться в Китай, где на улицах еще висели гигантские портреты председателя Мао.

Дремлющая третья сила биполярного политического мира расчетливо уравновешивала первые две, пока не пришло ее время стать первой. Поэтому в Пекин едут все правители, когда у них не остается иных возможностей поправить пошатнувшееся положение. Когда внутри или извне государства назревает опасный конфликт, и надо либо спешно покидать кренящийся корабль, либо отчаянным десантом в Поднебесную гасить этот конфликт до следующего раза.

В Пекин едут демократы и республиканцы, консерваторы и либералы, короли и диктаторы, неважно, что он коммунистический и красный, как император династии Гун. В Пекин едут, когда дефицит торгового баланса достигает угрожающей отметки или продано последнее золото из банковских хранилищ. В Пекин спешат сильные мира сего, когда в воздухе запахнет вдруг подгоревшей яичницей катастрофы, хотя яйца, кажется, хранились в разных корзинах. Или, когда пресса уличает главу государства в супружеских изменах. В Пекин едут, когда ехать более некуда и незачем.

Клинтон, тоже мечтавший рассорить Пекин с Москвой, не рискнул поехать в Китай в мае 1999 года, потому что десятки тысяч манифестантов, в основном пекинских студентов, осадили посольство США после того, как натовские самолеты сбросили бомбы на китайское посольство в Белграде. Якобы по ошибке. Четыре дня и четыре ночи продолжалась яростная осада, едва сдерживаемая дружелюбными милиционерами, которые давали студентам дельные советы: «Вы бросаете слишком крупные камни. Смотрите, они не долетают до окон. Вон там лежат камни помельче, берите оттуда».

Иные стражи порядка следили за справедливой ротацией метателей: «Товарищи, вы уже достаточно побросали, отойдите в сторону, дайте побросать другим». Это было новое лицо молодого древнего Китая, который услышал Дэн Сяопина, успевшего крикнуть молодежи: «Остановите революцию - она уже победила!»