Наизнанку

— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро? — рассмеялся Илья, протискиваясь между мной и дверным косяком. Как только мощное тело друга скрылось в квартире, перед глазами возникла понурая фигура Лазаря. Он переминался с ноги на ногу, не решаясь поднять и головы.

— Ну?

— Мириться пришел. Шею побрил, помыл, так сказать, приготовил к отсечению. — Лазарь скинул спортивную шапку и продемонстрировал новую прическу.

— Волосатым ты мне нравился больше! — Серега состриг волосы, пожертвовав модельной стрижкой. — А теперь даже не знаю. На гопника похож. А у меня в квартире жесткий фейс-контроль.

— Ну? Дашь пройти или так и будем тут стоять?

— Проходи. Но в кабинет, — толкнул ногой дверь, пропуская понурого Лазаря.

Мартынов уже распаковывал привезенные пакеты с едой, включив телевизор на кухне как можно громче. Видимо знал, что Лазарев его притащил сюда не плюшками баловаться.

— Давай… Рассказывай. — Я закурил, открыв балконную дверь. Морозный воздух ворвался в душное помещение, проветривая голову. Свежие мысли мне сейчас пригодятся.

— Я не знаю, зачем пришел. Мог бы и не приходить, потому что ты мне никто. — Лазарев закурил и вышел на балкон, прислонив голову к покрывшемуся морозным узором стеклу. Стоял, всматриваясь в пасмурное, с некоторыми проплешинами ясности, небо, пожевывая губами фильтр. Он гонял сигарету из одного уголка губ в другой, напряженно о чем-то думая. На лице не дрогнул ни один мускул, даже его фирменная полуулыбка сейчас больше походила на оскал.

— И я не знаю, зачем ты пришел. Если честно, то и не ждал тебя сегодня.

— Я нашел его в бойцовском клубе. Встретил совершенно случайно за кулисами, когда шел искать приглянувшуюся танцовщицу. Он стоял в туалете, смывая с лица кровь. Было видно, что у него переломаны ребра, но он продолжал драться, изматывая соперника быстрыми перемещениями по рингу. Он был другим. Когда я влился к Моисею, то попал в среду настоящих бандюг. Они говорили на «мате», считая это нормой. Это было стадо, которому выдали оружие. А Динаров был таким спокойным, рассудительным. Да, что я тебе рассказываю. Ты и сам уже все знаешь. Порой мне кажется, что если тебя попросить, то ты выдашь обо мне такую тайну, что я сам буду не в курсе. И страшно. Даже мне страшно! Что ты знаешь? Нет, чего ты еще не знаешь? Ты всеми нами играешь. Смотришь, как мы врем, утаиваем. А ты смеешься, потому что все знаешь. Кто ты? — Серега распахнул створку окна и вытащил голову, сделать несколько вдохов. — Расскажи мне, Скала. Где та грань между Скалой и Призраком? Как ты живешь, ходя по тонкой ниточке? Самому не страшно?

— Страшно. Но давай я поплачу на твоем плече о собственных страхах чуть позже? Говори?

— Что? — резко спросил Лазарь, затушив сигарету, и обернулся, сверкнув взглядом карих глаз.

— Спрашиваю еще раз, зачем пришел?

— Мириться.

— А я с тобой и не ругался.

— Боже упаси! — лицо чуть смягчилось, а губы дрогнули в подобии улыбки. — Хочу, чтобы в моей голове было ровно столько отверстий, сколько Бог выделил на раздаче.

— Хм… Верующий? — с кухни стал доноситься смех, смешанный с характерным для спортивного канала громким звуком.

— Когда заканчивается вера в человека, начинается вера в Бога! — Лазарев нахмурился, с интересом выглядывая в неприкрытую дверь.

— Хватит философии. В Бога я тоже верю тогда, когда задница горит, поэтому можешь говорить коротко и честно.

— Я не думал, что ты окажешься прав! Сука! До последнего не верил! — Лазарев в два шага пересек кабинет, застыв в паре сантиметров от меня. Он поднял руки, намереваясь схватить за ворот футболки, но замер. — Ты думаешь, мне не противно? Ты думаешь, я не понимаю, что если и сложу голову где-нибудь в поле, как Кирилл и другие, то за дело? Всё я понимаю.

— Тогда, тем более, чего пришел? Ты же смирился со своей виной и даже уже принял участь.

— А то, что не привык опускать голову. Я буду до последнего карабкаться, слышишь? Пришел сказать, что не сдамся просто так. Я Моисею многим обязан, он достал меня из такой глубокой ямы, что до конца жизни не отмолю. А к тебе пришел сказать, что если дашь еще один шанс, то пойду с тобой. Это Корней, да?

— Лазарь, я не хожу на дело с теми, кто уже однажды проштрафился. Не готов я сейчас сдохнуть.

— Ты же знаешь, что я не подведу!

— Нет, Серег, я уже давно не верю людям. И тебе я тоже больше не верю. Но наказывать я тебя не намерен. Как ни странно, но ты мне еще пригодишься.

— Ну… Мальчики? Мы завтракать будем? — в кабинет заглянула Янка. — Очень есть хочется!

— О! Кролик? Ты как заползла в эту норку? Тебе папа не говорил, что с волками нельзя дружить? — Лазарев рассмеялся, его лицо расправилось.

— Папа еще говорил, чтобы я тебе тоже особо не доверяла! — Янка высунула язык и убежала.

— Видишь, даже ребенок понимает, что с тобой нельзя идти в разведку!

— Я подозреваю, что это влияние «скальных волков». — Лазарь неуверенно протянул мне руку. — Но я готов поработать над собственной репутацией.

— Посмотрим…

— Ну? И чаем напоишь? — Лазарев опередил меня, вбегая в кухню.