Накафельные рисунки

Быстро заглянув в комнату, кухню и на балкон, сунулся в ванную. Никаких брызг, никакой грязи. И как будто камень упал с моих плеч. Насвистывая «Марш Мендельсона», я разделся, умылся, двинул на кухню ужинать. Весело разогрел супчик, поставил тарелку на стол. И оторопел: скатерть украшала россыпь хлебных крошек во главе с подсохшей колбасной шкуркой. Я огляделся: все на кухне было в порядке. Только крошки и шкурка. Но я же не мог оставить их утром на столе? Тем более, что давно не покупал никакой колбасы. Только сыр.

Перед сном, основательно подумав, припер входную дверь лыжной палкой. И полночи ломал себе голову. И, конечно же, не выспался. Но перед уходом на работу не забыл начисто вытереть стол.

Вечером я оторопел уже прямо на пороге. От него вглубь моей квартиры вели чьи-то грязные следы.

— Хватит, — сказал я себе и взялся за телефон, — сейчас вызову милицию и покончим с дурацкими визитами…

Но набрав первую же цифру, медленно опустил трубку:

— А что я им скажу? Что ко мне кто-то приходит. Ничего не ворует, оставляет брызги, крошки, следы? Они же меня к психиатру направят… Нет, прежде надо хорошенько подумать…

Кто мог войти? Жены у меня не было и нет. Родственников и друзей, можно сказать, тоже. Женщин я сюда приводил очень редко и ключ никому из них никогда не давал. Конечно, можно предположить, что пока я был в ванной или спал, кто-то из этих подруг сделал слепок с ключа. И является теперь некая особа, досаждает мне из-за того, что мы расстались когда-то. Но это глупая версия, глупая… А мастера, что делали ремонт лет пять-семь назад? Но почему пришли только сейчас? И главное зачем? Тоже неумно…

— Поменять замок, — родил я наконец гениальную мысль, — вызову с утра слесаря, и все кончено…

На ночь подпер входную дверь двумя лыжными палками. Проснувшись же, сразу взялся за телефон. Меня спросили:

— Завтра вечером вас устроит?

— Нет, сегодня вечером.

— Сегодня слесаря нет: один еще в отпуске, другой приболел. Только завтра.

Я вздохнул и подумал, что еще одну ночь переживу уж как-нибудь:

— Ладно, давайте завтра вечером…

Вернувшись с работы и открыв дверь, я почувствовал, что в квартире кто-то есть. После недолгих поисков обнаружил пришельца: на кухне под столом сидела рыжая такса. Рядом с ней стояли две пустые миски.

— Приехали, — покачал я головой.

Потянулся, чтобы взять собаку за ошейник и выкинуть из квартиры, но животное ощерилось острыми зубами. Пришлось передумать:

— Ну и сиди там себе.

Свой ужин я унес в комнату. Поел возле телевизора. Досмотрев кино про большую любовь, стал укладываться. И тут такса заскулила. Я заглянул на кухню.

Она все также сидела под столом. Глаза ее были печальны. Такса смотрела на свои пустые миски.

— Черт с тобой, — сказал я и налил в одну посудину воды, во вторую бросил неизвестно откуда взявшийся в холодильнике кусочек колбасы. У нее была знакомая шкурка.

Приперев входную дверь лыжными палками и завязав ручки кухонной ремнем, я лег, надеясь побыстрее заснуть и оказаться в дне завтрашнем. Но расслабиться не давали доносящиеся из недалека звуки передвижений:

— Не спится ей что ли на новом месте?

Потом постепенно собака успокоилась. Успокоился и я. Мы заснули.

Утром рядом с таксой меня ждала лужа:

— Так тебя еще и выводить на улицу надо было?

Мне показалось, что она кивнула.

Сначала я не хотел убирать за собакой:

— Пусть хозяин этим займется.

Но потом подумал, что хозяин может и не объявиться, поморщился и элиминировал лужу:

— Животное, в конце концов, не виновато…

И снова налил ей воды. И еще супчика. Потому что колбаса ее кончилась. Собака чихнула и принялась лакать своим розовым языком. А еще она так потешно виляла хвостом.

Вечером, когда вернулся, таксы в квартире не было, только знакомые грязные следы. Я спокойно стер их — вот-вот должен был прийти слесарь.

Мастер не опоздал и все сделал честь по чести. Проводив его, я поужинал, посмотрел телевизор и лег, будучи абсолютно уверенным, что уж сегодня-то засну спокойно и крепко. Но не спалось. Хоть убей.

А на следующий день, вернувшись с работы и открыв дверь новым ключом, я долго искал в квартире таксу, брызги, крошки, любые следы…

СМЕРТЬ СТОМАТОЛОГА

Войдя в комнату для переодевания, Карл Генрихович поморщился — у зеркала стоял Игорек. Молодой коллега, продолжая рассматривать что-то на своем лице, поприветствовал:

— День добрый, Карл Генрихович…

— Здравствуйте, Игорек…, — как обычно вежливо поздоровался Карл Генрихович. И быстренько сбросил с себя пальто. Принялся натягивать белый халат.

Неприятной личностью был этот Игорек. С виду неплохой парень, но все норовит с утра какую-нибудь гадость сказать. То вычитает где-то, что стоматологи больше всех предрасположены к заболеванию недавно открытым вирусом. То услышит, что с работающих пенсионеров будут дополнительный налог брать. И все это Карл Генриховичу выложит. А тому только и заботы потом целый день над такими пакостями размышлять. Работать с отвратительнейшим настроением.