Наказанные народы

Вероятно, антикалмыцкие настроения были достаточно широко распространены, если никто иной, как заведующий сектором отдела партийных органов ЦК КПСС по РСФСР, позднее первый секретарь Калмыцкого обкома КПСС М. А. Пономарев, говорил на сессии Верховного Совета Калмыцкой АССР 28 октября 1958 г.:

Встречаются отдельные проявления нездоровых взаимоотношений между прибывшим населением и теми, кто проживал здесь… Недопустимо, что у нас уходят учителя, агрономы, врачи и другие специалисты. Совершенно ненормально, что из одного только совхоза № 108 за два года выбыло около 200 семей… Неправильно поступают те русские товарищи, которые пытаются уехать из республики, вместо того чтобы в содружестве с калмыцким народом восстановить автономную республику…[357].

Возвратившимся в Калмыкию семьям было выплачено к концу 1958 г. более 55 млн. рубл. ссуды на строительство домов, приобретение скота и единовременную помощь[358], т. е. в среднем на каждую семью пришлось около 3 тыс. руб. Поскольку никогда и никем не была произведена оценка имущества, утраченного калмыками в результате их насильственного переселения, то трудно судить в целом о компенсации, тем более что цены на строительные материалы, скот, утварь, другие предметы резко возросли по сравнению с довоенными. То же самое произошло и с ценами на носильные вещи, не говоря уже о ценах на предметы украшения и пр.

В первые годы после возвращения не хватало жилья, плохо обстояло дело со строительством новых домов. В Каспийском районе, например, вновь прибывшие селились в землянках. 6400 семей не имели коров, т. е. основного источника питания[359].

Однако материальное благосостояние — дело, как известно, наживное. Гораздо сложнее поднять культурный уровень народа.

В «Очерках истории калмыцкого народа» говорится:

Период пребывания в восточных районах не прошел бесследно. Однако он не сломил духа и преданности калмыков делу социализма и коммунизма… Естественно, выселение основной рабочей силы из большинства районов лишило возможности быстрого их экономического и культурного подъема, задержало в какой-то мере развитие производственных мощностей Калмыкии, приведение в действие ее природных экономических ресурсов. Произошло некоторое отставание экономического и культурного развития на территории Калмыкии от соседних областей»[360].

Этот отрывок многим примечателен и прежде всего отношением к людям, пострадавшим от насилия, несправедливости и беззакония. Здесь они рассматриваются как некое отвлеченное понятие — «рабочая сила», от отсутствия которой пострадало экономическое развитие района.

А как же быть с попранным человеческим достоинством, с горем людей, с судьбой подрастающего поколения, хотя бы тех, кому при выселении было от 1 года до 5 лет, а после возвращения — от 15 до 20 лет? Как сложилась жизнь тех, кто в пору мужания должен был сесть за парту, чтобы обучиться грамоте родного языка?

Однако пойдем дальше. Авторы книги пишут:

К сожалению, в связи с выселением калмыков в Сибирь и Среднюю Азию учебный процесс как школьников, так и студентов средних специальных и высших учебных заведений был несколько нарушен (курсив мой — А. Н.).

А вот и причины этого:

Долгий путь передвижения, трудности с жильем, слабое знание русского языка отдельными (курсив мой — А. Н.) школьниками и другие причины помешали успешно закончить 1943–1944 учебный год многими учащимися, и лишь незначительное число школьников продолжало учебу…[361].