Наказать беспредельщиков

— Не помнишь? Тот, что Стеклову возил на своей машине. Я добыл его адрес в ментовке, передал Гарику. Заноза с Толиком поехали с ним поговорить и убили нечаянно.

— Пес с ним, с Салаевым. Простолюдинов не жалко! — Молния обернулся к побелевшему тостяку. Тот пришел в ужас оттого, что при нем бандиты свободно обсуждали совершенное убийство. Неужели и его тоже в расход? Словно подтверждая эти мысли, Молния заорал: — Что рот раззявил? Деньги давай, козел, а то тоже замочу!

Толстяк ловил ртом воздух.

— Убери его, — велел Рэду Молния.

— Что с ним делать?

— Что хочешь! Пусть деньги принесет!

— Вперед, мразь! — Рэд отвесил толстяку крутую затрещину.

Толстяк неловко встал на ноги — привязанный стул заставлял его сгибаться в три погибели — и засеменил прочь из столовой.

Оставшись наедине с Мишей, Оргунков пристально вгляделся ему в лицо.

— Чего такой бледный?

— Так, не по себе.

— Выкинь из головы, забудь о Салаеве. Пусть Заноза сюда едет.

— Я не знаю, где он залег. Позвонит — я ему скажу.

— Хорошо. Спать здесь будешь?

— Здесь.

— Что нового разузнал?

Миша напряженно следил за выражением глаз Оргункова — он подослал к нему того мужика на «приоре» или не он? Глаза у Молнии были водянистые и пустые. Если он, то почему медлит, почему не раскрывает карты?

— Пока глухо.

— Плохо. Это раз. И второе — про мокряки при лохах рта больше не раскрывай. Толстяк все слышал о Салаеве. Что, прикажешь из-за твоего болтливого языка толстяка замочить?! Понял?

Ладно, проехали. Пожри чего-нибудь. Эй, Варька, принеси Мише ужин! Пожрешь и сразу спать. Завтра у нас напряженный день. Именины эти хреновы. Еврея не видел?

— Нет.

— Где-то черти носят урода. Сегодня весь день не звонил.

Миша, чувствуя, как горят щеки от волнения, сел за обеденный стол. По виду Оргункова было ясно, что он непричастен к тайному предупреждению. Что же тогда, все правда: смерть Занозы и Толика, подброшенный брелок? Голова шла кругом.

— Толстяка уберешь? — спросил словно сквозь дрему.

Молния задумчиво смотрел перед собой.

— Нет.

— А сдаст?

— Не сдаст. Он слизь. — Молния оживился. — Но за бабки свои трясется… Все равно Рэд его дожмет, выдавит деньги.

— Может, у него правда нет?

— Может, нет. Все может быть. Но заплатить обязан. Порядок есть порядок. Я и так ему две отсрочки давал. Один раз брал сестру в залог — она теперь на сносях, второй раз тещу — она баба видная, пятьдесят шесть лет, ляжки — воM, сиськи огромнейшие! Мы с этой тетей в бане парились. Отжахали ее по первому разряду! Да…

Официантка принесла Мише ужин — тарелку пряного плова, блюдце с нарезанными помидорами и бокал коньяка. Миша жадно выпил коньяк — в шумевшей голове немного прояснилось, быстро закусил помидоринкой.

— Тоже на сносях? — спросил с полным ртом.

— Кто? — не понял Оргунков.

— Теща.

— А-а… Хо-хо-хо-хо!!!

Оргунков ушел. Миша нервно протер ладонью лицо. Итак, завтра он многое узнает. Кто же тот мужик с пистолетом? Фигня какая-то. Просто надо выспаться. Только бы операция по захвату удалась. Скрытые видеокамеры снимут сцены расправы «молниеносных» над должниками, штурмовая группа, минуя запутанные коридоры, промчится к театральному туалету и повяжет бандитов с поличным. Это самое уязвимое место плана. И все-таки кто же украл его брелок?

Глава 24

Ася опоздала на работу — проспала. Ее сразу вызвали в кабинет начальника управления. Войдя, она увидела всех, кто был посвящен в операцию ликвидации банды Оргункова. Майор Митрошин сосредоточенно рассматривал план драмтеатра. Командир штурмового отряда Алеша Синеев и его зам Олег Кашин (оба прошли практику еще на Кавказе) волнения не испытывали — ударная группа преодолеет кратчайшее расстояние от входа до театральных туалетов за десять секунд.

— Десять секунд — это долго, — после размышлений заявил Митрошин. Посмотрев на Асю, спросил: — Антонова, как думаешь?

— Есть мысль: вот сюда, ближе к туалетам, подогнать группу оперативников Коростылева. — Она указала на плане. — Дадим сигнал, парни выбьют стекла во фрамугах — там обычные стекла, не стеклопакеты, — и ворвутся в туалет, а тут и штурмовики на выходе перехватят тех, кто попытается уйти.

— Мысль.

— Удастся подобраться незаметно? — спросил Синеев. — Театр будет охраняться бандитами. Оперов обнаружат на подходе. Наружка у них на уровне.

Митрошин задумался.

— Оперативники будут ждать у магазина. Пусть глазеют на товары, толкаются у прилавков. Им дадим сигнал чуть раньше, чем штурмовикам. Коростылев и его архары кинутся к театру. От магазина до драмтеатра сто метров.

— Надо отвлечь внимание охраны. У входа создадим давку — в театр попытается прорваться пьяный верзила. Пока там будут разбираться, опера с противоположной стороны подбегут к театру.

— И тут к главному входу подгоним автобус со штурмовым отрядом, — закончил мысль Кашина Митрошин. — Правильно. — Он посмотрел на свои часы. — Так, время одиннадцать. У них когда гости съезжаются?

— Уже там. В полдень начало — спектакль, потом банкет, — сказала Ася.

— Поедем и мы. Строгая секретность. Для всех выезд учебный — за город. За десять минут до времени «Ч» выедем на исходные позиции.