Находка на станции Стрельна

Добрянский продолжал стоять, только тени беспокойно бегали по его ладно скроенной фигуре, потом чертыхнулся и пошел к выходу. Путилин не стал терять времени, поднялся с нар и последовал вслед за Кузьмой, который заложил руки в карманы начал спускаться по лестнице, бесцеремонно наступая на оставшихся без места бродяжек.

У входа никого не было. Тот, что собирал деньги, спал на крыльце в полушубке, зарывшись в высокий воротник. Сердце у Путилина забилось быстрее, что начало отдавать в висках. Кузьма обернулся и впился цепким взглядом в вышедшего следом бородатого мужчину, немного ссутулившегося, словно на спине лежит тяжелый куль.

– Что надо? – произнес Добрянский, оскалив зубы.

– Дух там тяжелый, – Иван Дмитриевич махнул рукой куда-то в сторону. – Не привычный я к нему.

– Что тогда сюда пришел?

– Так, ить. Отставку-то барин дал.

– Не нужен, стало быть, стал?

– Оно так.

– И долго у барина служил?

– Да почитай цельный год ему товары возил.

– Товары?

– Из порта на склад.

– И что ж тебя выставил?

– Дак барин за границу укатил, дома свои закрыл. Нас на улицу.

– Что, и сторожей не оставил? – видно было, как загорелись глаза Кузьмы.

– То-то и оно, Федьку-хромого одного оставил. А какой с него сторож? – ощерил зубы Путилин.

– Любопытно, – в задумчивости сказал Добрянский. – А ты хозяйский дом хорошо знаешь?

– Очень даже дюже, – Иван Дмитриевич погладил бороду, Добрянского заинтересовали слова случайного знакомого.

– Соблазна не было?

– Мил человек, да кабы… – Путилин умолк.

– Не бойся, со мной можно по-простому, – Кузьма ступил вперед и шепотом произнес: – Я и сам из таких.

– Тады тебя мне сам Господь послал, – тихо в ответ с радостью в голосе сказал начальник сыска.

– Может, сегодня того…

– А ты… – Путилин осекся и через некоторое время добавил: – А что? Сегодня Федька пьян.

– Вот-вот, потом случая не представится.

– Едем, – уверенно кинул Путилин.

На Тележной взяли единственную на улице коляску.

– Куды? – обернулся возница.

– Поезжай по Невскому, – похлопал по его спине Путилин. – Я скажу, где повернуть.

Ехали молча, только после Полицейского моста Иван Дмитриевич произнес:

– На Морскую.

– Там же… – Добрянский замолчал, чувствуя, как в правый бок уперлось дуло пистолета.

– Да, Кузьма, там сыскное, и сиди смирненько, боюсь в тебе лишнюю дырку сделать.