Накопление капитала

Итак, Сисмонди кладет в основу своей концепции учение о доходе. Что такое доход и капитал? Разграничению этих двух понятий он посвящает наибольшее внимание и называет его «самым абстрактным и самым трудным вопросом народного хозяйства». Глава четвертая II книги посвящена этому вопросу. Сисмонди, как водится, начинает свое исследование робинзонадой. Для «единичного человека» разграничение между капиталом и доходом было «еще неясным» и лишь в обществе оно стало «чрезвычайно важным». Но и для общества это разграничение становится весьма затруднительным благодаря уже известной нам басне буржуазной экономии — басне, согласно которой «то, что для одного является капиталом, становится для другого доходом», и наоборот. Сисмонди целиком перенимает эту путаницу, которую внес Смит и которую Сэй возвел в догмат и сделал законным основанием для оправдания тупоумия и поверхностности: «Мы постоянно смешиваем капитал с доходом, мы видим, что то, что составляет доход для одного, становится капиталом для другого, и один и тот же предмет, переходя из рук в руки, получает различные названия; между тем как стоимость его, которая отделяется от предмета уже потребленного, кажется отвлеченной величиной, которую один расходует, а другой получает в обмен, которая для одного погибает вместе с предметом, а для другого возобновляется и продолжает существовать столько же, сколько продолжается обмен». После этого многообещающего введения он углубляется в эту трудную проблему и заявляет, что всякое богатство есть продукт труда. Доход является частью богатства и должен, следовательно, происходить из того же источника. «Обычно» принято однако различать три вида дохода, которые называются рентой, прибылью и заработной платой и которые происходят от трех различных источников — «от земли, накопленного капитала и труда». Что касается первого положения, то оно, конечно, неправильно: под богатством в общественном смысле понимают сумму полезных предметов — потребительные стоимости, но эти последние являются продуктом не только труда, но и природы, которая доставляет для них материал и поддерживает своими силами человеческий труд. Напротив того, доход есть понятие, относящееся к области стоимости; он указывает размер той части богатства или всего общественного продукта, которая находится в распоряжении отдельного лица или отдельных лиц. Так как Сисмонди объявляет общественный доход частью общественного богатства, то можно было бы подумать, что он под доходом общества понимает его фактический ежегодный потребительный фонд. Остальная, непотребленная часть богатства составила бы тогда общественный капитал, и мы таким образом приблизились бы по крайней мере к смутным очертаниям искомого разграничения между капиталом и доходом на общественном базисе. Но Сисмонди тут же принимает и обычное разграничение между тремя видами дохода, из коих только один происходит из «накопленного капитала», в то время как в остальных видах дохода рядом с капиталом выступают еще «земля» и «труд». Понятие капитала при этом тотчас же исчезает, как в тумане. Но последуем дальше за Сисмонди. Он пытается объяснить возникновение трех видов дохода, которые обнаруживают антагонистический базис общества. В качестве исходной точки он совершенно правильно принимает известную высоту производительности труда: «Благодаря развитию промышленности и науки, подчинившей человеку все силы природы, каждый рабочий может ежедневно производить гораздо больше того, что ему нужно для потребления». Но подчеркнув столь верно производительность труда как необходимую предпосылку и историческую основу эксплоатации, он для действительного возникновения эксплоатации дает типичное объяснение в духе буржуазной экономии. «Но в то же время, как богатство производится его (рабочего) трудом, оно же сделало бы его мало способным к труду, если бы он сам стал им пользоваться. Таким образом богатство почти никогда не остается в руках того, кто собственным трудом принужден добывать себе средства существования». Сделав таким образом в полном согласии с рикардианцами и мальтузианцами эксплоатацию и классовые противоречия необходимым мотивом производства, он приходит к действительной основе эксплоатации — к отделению рабочей силы от средств производства:

«Рабочий в общем не в состоянии был сохранить собственности на землю. Между тем земля обладает производительной силой, которая при помощи труда направляется на пользу человека. Собственник земли, на которой совершается этот труд, удерживает часть продуктов труда в вознаграждение за выгоды, полученные благодаря содействию этой производительной силы». Это — рента. Далее он пишет: