Накопление капитала

Посмотрим, как Карл Каутский в свое время рекомендовал и оценивал второй том „Капитала“ в „Neue Zeit“. В подробнейшем изложении второго тома Каутский рассматривает самым обстоятельным образом первые отделы об обращении и точно приводит при этом все формулы и обозначения, которыми пользовался Маркс, но важнейшей и оригинальнейшей части всего тома, отделу о „воспроизводстве и обращении совокупного общественного капитала“, он из 20 страниц, на которых рассматривается второй том, посвятил всего-на-всего три страницы. Однако и на этих трех страницах Каутский рассматривает исключительно только — разумеется, с точным изложением неизбежных „схем“ — вводную фикцию „простого воспроизводства“, т. е. капиталистического производства без накопления прибыли, которую Маркс сам рассматривает лишь как теоретический исходный пункт для анализа действительной проблемы — накопления совокупного общественного капитала. С последним Каутский разделывается буквально следующими двумя строчками: „Дальнейшее усложнение вносится наконец накоплением прибавочной стоимости, расширением процесса производства“. Punktum. Ни единого слова не было больше сказано ни тогда, сейчас же после появления второго тома „Капитала“, ни впоследствии за те 30 лет, которые отделяют нас от того времени. Следовательно, мы здесь попросту не находим никакого следа бауэровской теории народонаселения; более того, Каутский не обратил никакого внимания на весь отдел о накоплении. Он не замечает здесь ни особенной проблемы, для решения которой Бауэр создал теперь „безупречную основу“, ни того факта, что Маркс обрывает здесь свое собственное, едва начатое исследование на полуслове, не ответив на вопрос, который он сам неоднократно ставил.

С тех пор Каутскому еще один раз пришлось говорить о втором томе „Капитала“ именно в цитированной нами серии статей против Туган-Барановского. Здесь Каутский формулирует ту, „насколько нам известно, принятую всеми ортодоксальными марксистами обоснованную Марксом теорию кризисов“, суть которой состоит в том, что потребление капиталистов и рабочих недостаточно в качестве базиса для накопления, что необходим „добавочный рынок“ и притом „в производящих еще некапиталистически отраслях и странах“. Но Каутский повидимому не заметил, что эта „принятая всеми ортодоксальными марксистами“ теория кризисов совершенно не подходит не только к парадоксам Туган-Барановского, но и к марксовым схемам накопления и к их общей предпосылке во втором томе. Ибо предпосылкой марксова анализа во втором томе является как раз общество, состоящее только из капиталистов и рабочих, а схемы имеют своей задачей показать с точностью экономического закона, как два указанных нами выше недостаточных класса потребителей могут из года в год одним только своим потреблением делать возможным накопление. Еще менее мы находим у Каутского хотя бы самый незначительный намек на теорию народонаселения Бауэра как на истинную основу марксовых схем накопления.

Если мы возьмем „Финансовый капитал“ Гильфердинга, то мы находим там в главе XVI — после введения, в котором марксово изложение условий воспроизводства совокупного общественного капитала в восторженных (и по существу вполне подходящих) выражениях превозносится как гениальнейшее достижение „изумительного труда“, — занимающее 14 печатных страниц, буквальное переложение соответствующих страниц из Маркса конечно со всеми математическими схемами, причем Гильфердинг (опять-таки с полным правом) жалуется, что на эти схемы обращали так мало внимания и что с ними стали более или менее считаться лишь благодаря Туган-Барановскому. Но что замечает сам Гильфердинг в гениальном творении Маркса? Вот его выводы:

Марксовы схемы показывают, что при „капиталистическом производстве как простое, так и расширенное воспроизводство может итти беспрепятственно лишь при том условии, если сохраняется эта пропорциональность. Наоборот, при нарушении отношения пропорциональности, например между отмирающим и вновь прилагаемым капиталом, кризис может возникнуть и при простом воспроизводстве. Из этого следует во всяком случае, что причина кризиса лежит не в недопотреблении масс, присущем капиталистическому производству… Точно так же из приведенных схем, взятых сами по себе, не вытекает возможность всеобщего перепроизводства товаров; напротив, можно было бы показать, что возможно всякое расширение производства, раз только оно допускается существующим состоянием производительных сил“[348].