Наковальня или молот

— Когда проедете Надежду, остановишься у постоялого двора и подождешь Агынского. Он поедет вслед за вами на экипаже. Сборный пункт у постоялого двора.

И, положив руку на плечо шофера, Гичев заглянул ему в глаза и добавил:

— Павел, я знаю, ты преданный член нашей партии. Береги Димитрова и Коларова. Если они попадут в руки полиции — нашему делу конец.

— Знаю, товарищ Гичев.

— Ну, в добрый час! И никому ни слова об изменении маршрута.

Большой черный автомобиль приближался к Петроханскому перевалу, пассажиры с тревогой посматривали по сторонам. Вдруг хлынул проливной дождь. Шофер остановил машину, поднял брезентовый верх. Поехали дальше. На Петроханском перевале имелся полицейский пост. Вооруженные до зубов люди Ивана Русева проверяли документы у всех проезжих. Руководители восстания знали, что власти ищут их повсюду и что, попадись они им в руки, пощады не будет, но тем не менее смело ехали вперед. Когда автомобиль поравнялся с караулкой, из нее выскочило человек десять полицейских. Раздались крики:

— Стой! Стой!

Но Павел дал газ, и машина понеслась вниз по дороге к лесу. Пассажиры удивились, что полицейские не открыли по ним огонь. Они ведь не знали, что кто-то предупредил министра внутренних дел, что руководители восстания поедут через Арабаконак на красной машине. На всем протяжении дороги из Софии в Орхание были расставлены полицейские посты. Генерал с минуты на минуту ждал сообщения, что весь штаб повстанцев — в том числе и неуловимый Георгий Димитров, и Генеральный секретарь Коммунистического Интернационала Васил Коларов — уже в руках полиции. Но революционеры ехали не на красной, а на черной машине, и держали путь не в Орхание, а через вековые буковые леса Стара-Планины в село Выршец.

Тишина букового леса успокоила путников. Когда полицейский пост остался далеко позади, они вздохнули с облегчением и оживленно заговорили. Автомобиль на большой скорости проехал через Клисуру и, вместо того чтобы направиться к Берковице, свернул направо, в сторону села Выршец. Навстречу им попался экипаж. Павел нажал резиновую грушу гудка, и возница свернул на обочину. Из-под поднятого верха высунулась голова полицейского. Он долго смотрел вслед, стараясь понять, кто это может быть, но так и не понял. Останови он машину, Агынский показал бы ему письмо министерства внутренних дел, в котором между прочим говорилось, что власти обязаны оказывать содействие «вышеуказанным членам комиссии по приему новой водолечебницы».

Близ Выршеца, в долине реки Покевица, сбегавшей с гор, машина остановилась, и пассажиры вышли. Гаврил Генов взглянул на часы и сказал:

— Два часа. Рановато въезжать в Выршец.

— Нужно установить связь с партийной организацией. Кто пойдет в село? — спросил Коларов.

— Я пойду, — предложил майор Агынский. — Здесь меня никто не знает.

— Хорошо, — согласился Димитров. — Идите в село и как служебное лицо остановитесь в гостинице «Зеленый лес».

Георгий Димитров, Васил Коларов и Гаврил Генов, попрощавшись с товарищами, свернули в грабовую рощу, оттуда вышли на виноградник и спрятались там в заброшенном шалаше. Агынский и другие отправились в село, чтобы разузнать, что там творится, но не вернулись — их задержала полиция. Руководители повстанцев долго ждали их. После полудня солнце пробилось сквозь тучи, и горные вершины засияли в его золотистых лучах. Гаврил Генов вышел из шалаша и посмотрел в сторону дороги. На ней не было ни души. Подождав немного, он вынул из кармана перочинный ножик и срезал несколько спелых гроздей винограда. Димитров и Коларов с удовольствием стали есть.

К вечеру вместе с тремя товарищами к ним пришел выршецкий коммунист Гаврил Биволчев, на винограднике которого они скрывались. Он сообщил, что выршецкие коммунисты уже в горах и ждут часа, когда можно будет выступить, и что враги настороже.