Наковальня

Изадора так и не смогла заставить себя свести татуировку. Сделать это значило бы признать свой полный провал, окончательное поражение в поисках чего-то, что она не могла даже толком определить. Изадора не в силах была побороть свой скептицизм настолько, чтобы уйти в какую-нибудь из многочисленных религий или культов — Церковь Рога Изобилия, например, или Общество Пустого Неба, или Храм Адамова Яблока, — чьи громкие, красивые обещания вечного веселья и довольства собой изо дня в день засовывались в ящик ее электронной почты. Нет, Изадора была девушкой другого склада. Несмотря на три года работы в «Д.Н. Амикс», она в конце концов стала… исследователем. Одним из тех безымянных людей, что сидят, скрытые за своей функцией, пока не сольются с ней настолько, что сами перестают различать, где — они, а где — эта функция.

Изадора скорчила досадливую гримасу. Не хватало еще жалеть себя. Назло своей жалости она установила воду на один градус выше нуля и погрузила в нее лицо, ртом и носом выдувая воздух, так что ледяные брызги полетели за уши и на шею.

Обсушившись, Изадора заставила себя улыбнуться над слезливым ладом, который приняли ее мысли. Чего еще можно ожидать в пять часов утра? С ней ничего такого не случилось, что не исцелил бы сон.

Женщина открыла дверь ванной и замерла.

Спальня не изменилась. Тускло горел, ночник. На стенах, словно причудливые картины, лежали мягкие тени. Реймонд и Скунс двумя темными бугорками виднелись в ногах кровати, и гелиосская ласка возилась в своей клетке. Но где-то слабо жужжала оса.

А в Кьяре нет ос.

Присмотревшись, Изадора увидела ее. Крошечный отблеск, плывущий сквозь мрак над террариумом Вонг Фу. Ее рука, лежащая на дверной пластинке, непроизвольно дернулась, и тут вторая ртутная капелька вплыла в поле зрения. Дверь ванной начала закрываться. В тот же миг тихое жужжание возросло до комариного писка, и Изадора, не в силах пошевелиться, успела увидеть раздвоенный кончик серебряного жала, направленный на нее как змеиный язык. Дверь закрылась. Раздалось два легких удара, будто кто-то бросил в нее два шарика. Только тогда женщина отскочила назад, словно ужаленная.

Что же она увидела? Ювелирное насекомое размером с большой палец, с двумя рядами вертикальных заостренных зубов и одним черным глазом-слезинкой в центре головы. Его хилые, тонкие ножки были свернуты под телом. Что бы это ни было, Изадора не сомневалась, что оно смертоносное. Оно? Они! Их два!

Ее забила дрожь, и потребовалось сознательное усилие, чтобы замедлить дыхание до нормального ритма. Звать на помощь бессмысленно, каждое жилье в Кьяре абсолютно звуконепроницаемо, а окон в ее ванной нет. Вся одежда, а значит, и фон остались снаружи, в спальне. Она оказалась в ловушке. Путаясь в рукавах, Изадора влезла в купальный халат, чтобы прикрыть наготу. Может, если она подождет достаточно долго?.. Ее руки замерли на поясе, когда она уловила слабое царапанье по двери ванной. Ее живот сжался от страха.

— О дьявол, — проскулила Изадора. — О дьявол. Усилием воли женщина заставила себя подойти к двери и осторожно, словно к раскаленной плите, приложить к ней ладонь. Вибрация. Слабое-слабое гудение, ощущаемое кончиками пальцев. Изадора прижала ухо к двери и тотчас отпрянула. Это было не царапанье. Твари пробивали себе путь через дверь. Она слышала, как их крошечные зубы грызут, размалывают хрупкопену в пыль.

Женщина лихорадочно огляделась. Оружие. Нужно какое-то оружие. Что-то, чем можно ударить их, когда они выйдут из своих самодельных туннелей. Изадора зачем-то схватила с пола грязный носок, брошенный к утилизатору, и снова отшвырнула его в досаде.

— Черт побери, Из, думай, думай, думай!

Внезапно в нижнем правом углу двери появилось маленькое черное пятнышко, растущее прямо на глазах. Через несколько секунд показались острые зубы и блестящий глаз. С пронзительным криком Изадора выхватила из раковины кружку и ударила ею по дыре. Голова тотчас отдернулась, потом высунулась снова. Изадора перевернула кружку и накрыла ею проход. Последний хруст разгрызаемой хрупкопены — и что-то ударилось о донышко кружки и загремело внутри. В ту же самую минуту появилось второе пятно, высоко вверху на двери, куда женщина не могла дотянуться.

— О нет, — в ужасе прошептала она. Дребезжание внутри кружки прекратилось, сменившись скрежетом. Что-то коснулось кожи Изадоры между указательным и средним пальцами. Оцепенев, женщина смотрела, как оттуда высунулась длинная, блестящая игла и крохотные капельки жидкости брызнули на ее запястье.

Изадора с криком отшвырнула кружку. Та ударилась о стену, но, не долетев до пола, взмыла вверх и полетела прямо на нее.

Всхлипывая от ужаса, женщина бросилась к душевой кабине. Ввалившись внутрь, она хлопнула по ладонной пластинке, и в этот самый момент кружка со стуком упала на пол, и раздался уже знакомый комариный писк. Изадора повернула голову. Двери кабинки смыкались, обозначенные сужающимся прямоугольником света. В центре этого прямоугольника что-то неслось к ней, а из дырки в верхнем левом углу выходила вторая тварь.