Наличники

Старик глянул на него, потом на Аню и только махнул рукой, зовя за собой. Видимо, он только старался казаться неприступным и грозным.

Рекс проводил их взглядом, и Аня улыбнулась, вспомнив свою Карамельку, которая столь же внимательно следила за ее редкими гостями.

В доме было тихо, чисто и как-то одиноко. Из небольших сеней, заставленных старой деревянной мебелью, они попали в прихожую, такую же компактную, но неожиданно уютную. Повесив куртку на вешалку и сбросив сапоги, Аня поднялась вслед за хозяином по ступенькам в жилую часть дома и оказалась на кухне. Руслан шел за ней – она слышала его уверенные шаги, их не мог заглушить даже мягкий полосатый половик на деревянном полу.

– Чай будете? – предложил Тахир-абый, подойдя к плите. – Садитесь, чего стоите.

Аня отодвинула стул и села за большой круглый стол, накрытый бордовой плюшевой скатертью. Кружевные занавески на окнах, вазочка с искусственными цветами по центру стола, вязаные сидушки на каждом стуле, цветы в одинаковых глиняных горшках на окнах – все говорило о том, что в доме есть хозяйка. В старинной горке красовался чайный сервиз, золотая каемка на блюдцах поблескивала на свету, падающем из окон. Вся вытянутая вглубь кухня была сумрачной, явно страдавшей от нехватки света, ведь выходила она на ту сторону дома, которую солнце никогда не посещало.

– Я живу один уже три года, с тех пор как моя старуха умерла, – сказал Тахир-абый, засыпая в чайничек заварку и краем глаза наблюдая за Аней, которая оглядывалась по сторонам с любопытством, даже забыв про своего спутника.

Руслан же, опершись обеими локтями о стол, тяжело дышал, словно только что пробежал стометровку. На щеках появился лихорадочный румянец, и это заметила Аня.

– Ты как? – обеспокоенно шепнула она, потянув его за рукав джемпера. Внутри загорелось чувство вины.

Руслан пожал плечами и откинул со лба спутанные волосы. Ане показалось, что ему не хватает воздуха.

– Что это с твоим женихом? – снимая с огня закипевший чайник, поинтересовался Тахир-абый. Говорил он без малейшего акцента, только местный говорок проскальзывал – и у русских, и у татар в их краях была привычка тянуть гласные.

– Простудился, – не обращая внимания на то, как он назвал Руслана, ответила Аня. – Вот и знобит. Вы уж извините, что вот так к вам напросились, но я очень хотела показать ваш дом людям.

Тахир-абый отмахнулся, ставя на стол заварочный чайник, а следом чашки с блюдцами из буфета. Они были не такие красивые, как сервиз из горки, но тоже явно доставались не каждый день. С усилием согнув колени, он сел за стол и начал разливать чай, передавая его гостям. Из-под салфетки показались тарелочки с печеньем, чак-чаком и вазочка с конфетами.

– Обычно-то я к себе никого не пускаю, но ты мне напомнила одного человека, – отхлебнув чай и поставив чашку, слишком отчетливо звякнувшую о блюдце, сказал Тахир-абый. – Аня, а как твоя фамилия?

– Мартынова, – не моргнув глазом, ответила она, наблюдая за его реакцией. Эту же фамилию носила ее бабушка после замужества, так что Тахир-абый ожидаемо поднял брови. Спустя паузу он спросил:

– А ты не родственница Ульяны Мартыновой? По отцу она была Красильникова.

– Это моя бабушка. А вы что, ее знали?

Руслан, вцепившийся в горячую чашку в надежде согреть окоченевшие пальцы, тихонько фыркнул. Услышала его только Аня, но даже не изменилась в лице.

Тахир-абый отодвинул от себя чашку и, скрестив руки на груди, сказал:

– Ульяна… Конечно, я ее знал. Мы дружили в одной компании. Тогда так принято было, знаете, ходить большой оравой, гулять вечерами по городу, петь песни под баян… Хорошее было время!

Аня улыбнулась, ярко представив его молодым рядом со своей юной бабушкой. Та фотография на глазах оживала перед ней, и ей даже показалось, что она чувствует запах цветущих вишен, тины и одновременно свежести с реки.

– Мой отец купил этот дом. И перестроил на свой манер. Заказал у лучшего в городе мастера деревянные украшения – все эти детали на ворота, подзоры, щипцы и, конечно, наличники. Видели, какие там узоры? Даже не представляю, сколько он ему заплатил. После войны-то!

Аня понимающе покачала головой. За то время, что она занималась фотографиями деревянного зодчества и гуляла по Джукетау, она успела повидать немало разных домов, но такого красивого не было во всем городе.

– А как вы познакомились? Вы ведь жили, получается, в другой части города, а гуляли в одной компании.

– У нас ребята и с Водников приходили, такие красивые девчонки с нами гуляли. Многие потом переженились, – взгляд, было потеплевший от воспоминаний, стал печальным.

– А вы только с моей бабушкой дружили?

– Была еще Фируза Хакимова. Она потом вышла замуж и стала Хайруллиной. Хорошая была девушка, с Ульяной не разлей вода. Ей очень нравился наш дом. Все говорила, что эти наличники – как из сказки.

Руслан едва слышно вздохнул. Аня потянулась было к его руке, но потом вспомнила, что так его только больше заморозит, и вместо этого взяла в ладони еще теплую чашку с чаем.