Наличники

Первые два месяца после возвращения в Джукетау, пока риелтор продавал квартиру матери и искал новую для нее, Аня жила у тетушек под их неусыпным надзором, пила антидепрессанты и раз в неделю созванивалась с психиатром. Как только он решил, что она может жить одна, если будет продолжать принимать таблетки, Аня сразу же съехала в еще не до конца отремонтированную квартиру вот от этого всего. От их неусыпной и удушающей заботы. Так они словно говорили: ты будешь жива и здорова, но мы и глотка воздуха тебе не дадим вдохнуть без нашего ведома.

– Я в порядке, – получилось грубо, но Аня еле сдерживалась, чтобы не начать истерику. В желудке заурчало, и она ощутила подступающую тошноту. – Я сама могу о себе позаботиться. Если мне станет хуже, я предупрежу.

– Ты пьешь те таблетки? Мы давно к тебе не заглядывали, может, стоит…

– Пожалуйста, дайте мне самой решать, что делать со своей жизнью! Если я вчера при вас расплакалась, это не значит, что у меня снова рецидив!

В трубке застыло молчание.

– Мы не хотим тебя потерять, – полным слез голосом сказала Лидия.

– А я не вещь, чтобы потеряться. Со мной все будет в порядке. Просто дайте мне самой принимать решения. Я могу о себе позаботиться.

Лидия вздохнула, видимо, не сдержав слез. Аня же, наоборот, странным образом успокоилась.

– Я потом перезвоню, хорошо? Со мной все в порядке, – повторила она и, попрощавшись, повесила трубку.

И только тогда осознала, что Руслан слышал весь разговор и громкие реплики Лидии. Краска стыда тут же бросилась ей в лицо, и Аня испугалась, что он начнет задавать вопросы. Только когда она решилась посмотреть на него, Руслан отвел глаза.

– Я не буду лезть не в свое дело, – сказал он, разбивая неловкую тишину.

Аню затопило совсем неожиданное тепло, и она смогла выдохнуть.

– Спасибо, – выпалила она и сжала руль. Пальцы слегка подрагивали от пережитых эмоций, но Аня справилась с собой и вырулила на дорогу.

– Куда это мы? – поинтересовался Руслан, когда она вместо разворота поехала прямо по объездной.

– В больницу, – отозвалась Аня. – Пусть посмотрят, что с тобой, и скажут, что делать.

Руслана затрясло еще больше.

– Подожди-подожди, я против! – воскликнул он, вжимаясь в сиденье.

– Тебе не становится лучше. Я не хочу стать причиной твоей смерти.

– Боишься моей бабушки? – догадался Руслан, и Аня только кивнула.

– Я ей обещала, что с тобой все будет в порядке. А я никогда не нарушаю обещаний.

Двухполосная дорога вилась между склоном, поросшим лесом, и прибрежными домами. Они проехали мимо закрытого в несезон речного порта, рядом с ним теснились баржи и подъемные краны. Постепенно домов совсем не осталось, а впереди показался обрывистый берег, окружавший гавань. Зимой тут было пусто, а летом причаливали баржи и лодочки рыбаков. По левую руку лес совсем закрыл обзор, подступив прямо к дороге, и та вдруг резко свернула и потянулась лентой вверх по склону. Аня прибавила газу и про себя помолилась, чтобы ни один грузовик не попался навстречу.

Дорога поднималась по лесу к жилому району, из которого всего пара минут оставалась до городской больницы. Пока длился подъем, Руслан молчал, но, когда они оказались на более ровной дороге, он сказал:

– Я все равно там не останусь. Мне завтра на работу.

Аня промолчала.

– Ты не хочешь взять больничный? – спросила она.

– А ты веришь, что мне это поможет?

Аня пожала плечами.

– Не знаю. Боюсь, что тебе поможет только одно – навсегда убраться из Джукетау и никогда со мной больше не встречаться. Тахир-абый подтвердил же, что такое и с ним было.

– Мы уже это обсуждали, – в голосе Руслана появились стальные нотки, и Аня напряглась. Еще не хватало с ним поссориться.

– Хорошо, как скажешь. Но тогда у тебя не остается выбора, кроме как показаться врачу.

Руслан хмыкнул и, сильно вздрогнув, сполз в кресле пониже, будто пытаясь спрятаться.

– Хорошо, – в итоге согласился он, и тут как раз дорога вывернула из леса на главную улицу.

Аня немедля встроилась в поток и направилась к больнице. В такой час парковка перед ней была почти пуста – только пара скорых и скромный ряд машин посетителей. Аня припарковалась и, только заглушив мотор, поняла, как устала. Все-таки без постоянной практики вождение было для нее большим напряжением.

В приемном покое медсестра попросила документы, оформила на Руслана необходимые бумаги и отправила на жесткие неудобные стулья ждать, когда позовут к терапевту. С улицы дул ветер, когда кто-то заходил в холл, и Руслан ежился так, что у Ани сердце кровью обливалось.

Прошло пятнадцать минут, других пациентов вызывали или забирали, и только до них никак не доходила очередь. Аня уже пожалела, что вообще решила привезти его сюда, не отправив прямиком в Город, но тут появился молодой врач и позвал Руслана.

– Можно я с ним? – попросила у врача Аня, помогая подняться Руслану.

– Да пожалуйста, – пожал плечами врач. – Кресло нужно или сам дойдет?

Руслан только отмахнулся.