Налле Лапсон

Вокзал в Лильбакке был очень красивый. Красный с белыми наличниками, и в каждом втором окошке виднелась красная герань, а в каждом первом – белая. Тут же стоял начальник станции и отдавал честь. Он был в красной фуражке и белых перчатках и любезно встречал всех сходивших с поезда.

– Здравствуйте, здравствуйте, фру Петтерсон, с возвращением! Добрый день, господин Стрём, как съездили? А вот и маленькая Лотта, ну, здравствуй, что, опять на севере гостила, в Норланде? Ой, а кто это с тобой?

– Налле Лапсон, – сказал Налле Лапсон и поклонился.

– Станс, – представился начальник станции и снова поднес руку к фуражке.

– Это мой старый друг, – объяснила начальнику Лотта, – а это мой другой друг. И он трубач.

– Верно, – сказал трубач и, поднеся трубу к губам, выдул такие звучные фанфары, что конь по имени Август шарахнулся с дороги вместе с коляской господина Стрёма.

Паровоз дал нетерпеливый гудок, машинист высунулся в окно.

– Почему не отправляемся? – крикнул он начальнику станции.

– Еще минутка, – сказал начальник. – Сегодня отправление в 15.19. 15.18 – это вчера было. А завтра будет в 15.20.

– Забавно, – сказал трубач. – А станционные часы показывают двенадцать!