Налог на Родину. Очерки тучных времен

То есть первые часа четыре мы в это еще верили. Представьте: глухая ночь, аэропорт, закрытые кафе, невесть откуда взявшиеся мужички предлагают ехать в Ростов на машине за 10 тысяч рублей. Лучше уж подождать. Потом мы объединились и пошли ночным штурмом на смурного представителя SkyExpress, требуя не взлета, а положенных в таких случаях бутербродов, – на него жалко было смотреть, он выдавливал «пока еще не положено», а ему в ответ выдавали такое, что лучше было не слышать мамаше с грудничком и беременной даме, оказавшимся среди нас. Еще через час крепость с бутербродами пала, а в наших рядах началась смута: дело в том, что из Краснодара в Ростов вот-вот уходила утренняя электричка, а следующая была через полсуток. Беременная и та, что с ребенком, поехали, но я сделал глупость, то есть остался. Потом мы штурмом взяли Бастилию завтрака, а дальше я подробности пропущу, потому что вы сами можете представить, как в таких случаях образуется братство обиженных, как внутри братства обмениваются DVD и зарядками для мобильных, выходят по GPRS в Интернет, как каждые пять минут приговаривают: «Да что же это у нас за страна такая!», как прощаются с теми, кто все же решает добираться в Ростов машиной (они реально рисковали: в тот день под Ростовом разбился насмерть глава местной Думы – был гололед). Нам все обещали, что вот-вот мы взлетим. Наконец кто-то из братства дозвонился родственнице в Ростов, у которой подруга имела друга в аэропорту. Друг удивился: раньше чем через 5 часов не вылетите, вам разве не сказали? В Ростове снег и лед. Один самолет при посадке съехал с полосы, его убирают с поля. Аэропорт закрыт и не будет открыт, пока не расчистят. И это точно пять часов, если не больше (на краснодарском табло в это время значился вылет через 40 минут).

И тогда мы снова двинулись на представителя компании. Мы понимали, что попали, но не хотели пропадать. Мы требовали гостиницу. Представитель опускал очи долу и бормотал, что гостиница не нужна, потому что скоро взлетаем. Я так понимаю, у него была установка не пускать нас на постой любой ценой, дабы не ввергать компанию в дополнительные траты. Он сдался часа через два и повел нас по немыслимым лужам (снег в Краснодаре по ростовскому примеру не убирали, а грянуло +5°) к бараку с надписью «Вахтовик», который требовал признать его гостиницей. И если вы думаете, что в бараке в номере на четверых не было душа, то ошибаетесь. В бараке с надписью «Вахтовик» душа не было на всем этаже. Через 50 минут, когда я безуспешно пытался забыться сном, представитель потребовал возвращаться в аэропорт, где мы просидели еще пару часов до взлета. И опоздали в итоге на 14 часов.

Я описываю так подробно не ради жалобы, но чтобы обратить внимание, что в этой обыденной истории незримо присутствуют все новейшие технологии, которые призваны сделать жизнь человека комфортной: современный лайнер, сотовая и междугородная связь, компьютеры и электронные табло, в конце концов, громкоговорители в зале ожидания, по которым, к слову, никто ни разу не сказал, к кому мы можем обратиться и на что вправе рассчитывать (в итоге мы разумно рассчитывали лишь на себя).

То есть происходило ровно то, что и после схода с рельс «Невского экспресса», когда без малого тридцати тысячам пассажиров других поездов, застрявших в пути почти на сутки, тоже никто ничего не сообщал, а, напротив, это они сообщали проводникам, что происходит, потому что тоже звонили каким-то своим знакомым и шарили по Интернету с телефонов. (Я тогда, проснувшись вместо Петербурга в Ярославле, принял решение с поезда незамедлительно сходить и возвращаться в Москву.)

А происходит все так потому, что пространств в России много, а сил у русского человека мало, и хватает их ровно на то, чтобы заботиться, любить и обихаживать лишь ближний круг – семью, друзей, родню, – а остаток уходит на угождение власти. А на тех, кто не свои и не начальники, у нашего человека сил уже нет, а значит, и дела до них нет тоже; и потому русский человек так разобщен и с таким трудом сорганизуется даже с соседями по подъезду в самом простом деле типа устройства коврика при входе, дабы не таскать грязь.

И современные инновации с технологиями это принципиальное различие России с Европами никак не уменьшают, а лишь только подчеркивают.

Так что, с моей (безусловно, крамольной) точки зрения, в России нужно заниматься не внедрением инноваций, а развитием человеческих отношений, преобразованием их из родоплеменных и царско-холопских в более цивилизованные. В отношения равенства, например. Но поскольку для внедрения такой инновации начальству надо перестать ездить по улице Большая Садовая с мигалками и спецпропусками, я понимаю, что это только мечты даже в пределах отдельно взятого пышно-ренессансного, зажиточного южного города Ростова, по снежной слякоти которого вышагивают зимой павами удивительной красоты местные девушки.