Нам можно

– Ведьмочка… – выдохнул, когда языком обвела уздечку и в себя глубоко втянула головку, интенсивно посасывая, играясь, заводя. Я не позволяла ему верховодить, хотела сама руководить: я принимала его глубоко, потом выпускала, засасывая крепко, рукой помогала и облизывала напряженную мошонку. – Хватит, иначе я кончу раньше положенного. – Я не послушалась. – Я сказал стоп, – и, жестко прихватив у корней волос, потянул. – Ведьма строптивая, – и влажной головкой по щеке мазнул. – Продолжай раздевать меня.

Я подчинилась. Когда Картер остался передо мной, коленопреклоненной, обнаженным – мощный и сильный, красивый, как бог и порочный, как дьявол, – я оробела. Мы спали вместе часто, активно и достаточно долго, по его меркам, естественно, а я все еще смущалась своей сексуальности и его наготы. Немного и только в самом начале наших сексуальных марафонов, но было.

– Иди сюда, – он подхватил меня и на кровать отнес. Груди сжал, а сам надо мной навис, членом клитор поглаживая. Мы не целовались, не сплетались в объятиях, только глаза в глаза не отрываясь. Я видела испарину над его губой, чувствовала, как руки напряженно подрагивают, и меня тоже дрожь колотила, особенно, когда смазку из-под подушки достал и обильно прошелся внизу. – У тебя было сюда? – и тугое колечко мышц обвел. Я нервно губы облизнула: что сказать? Что было с ним. Что было и точка. Не подумает ли плохого обо мне? Доступной не посчитает? А может, что не было?

– Пробовала однажды, – ответила честно. Чего мне бояться? Картер давно познал всю глубину моей доступности.

– Понравилось? – хищно прищурился и вторгся пальцем уже не так деликатно. Я ведь вроде опытная.

– Не надо со мной грубо. Пожалуйста, – попросила, смягчая настрой. Картер обычно не ревнив к прошлому, но всегда бывают исключения.

– Прости, Ведьмочка, – и мягко принялся массировать меня изнутри, растягивая и подготавливая, и про клитор не забывал, надавливая тугой головкой, чтобы сама большего захотела. И я захотела: пять минут такой пытки, и меня потряхивало от неудовлетворенности.

– Вставить? – он надел презерватив и заскользил по промежности, ловя мои рваные стоны, посмеиваясь над мольбами. А ведь у самого вены на руках бугрились, а член разрывало от тугой натянутости.

– Да, да, да! – выкрикнула я, затем воздух втянула, забилась под ним от яростного напора. Картер вошел резко и сразу на всю длину, не дал привыкнуть. Мы так не договаривались!

– Тише, солнышко, тише, – склонился над ухом и прикусил мочку. – Так легче привыкнуть, – и к губам моим прижался, языком ласкал, сплетаясь со мной. Дискомфорт действительно сменился непривычной наполненностью, а когда Картер прижался лобком к разбухшей чувствительной точке и ритмично задвигался, лаская меня и спереди, и сзади. Я расслабилась окончательно и даже бедра навстречу поднимала, предвкушая зревший оргазм.

Ощущения смешались в бурный вихрь из сладкой пульсации спереди и томной остротой сзади с тонкой примесью боли. Картер чувствовал меня, а я его. Между нами словно загадочный обмен энергией происходил: воздух раскалился, а страсть оголила душу, нервы натянула и окрасила близость радугой. Мы продолжали любить друг друга глаза в глаза, не стесняясь стонать и пошло извиваться. Первая волна наслаждения накрыла, унося от реальности: я опустила ресницы и поплыла в дали далекие. Картер рухнул на меня может через секунду, а может через год – у меня все смешалось. Горячий, потный, сильный, пряным запахом секса окутанный. Я обвила его ногами и крепко обняла, губами в шею уткнулась, посасывая и прикусывая. Сегодня можно все.

– Метки ставишь? – Картер навис надо мной, но доволен был, слишком ленивая улыбка. Чеширский кот просто!

– В этом великолепии предусмотрена ванная? – ушла от ответа я. В душ сходить не мешало бы.

– Конечно. Весь океан в твоем распоряжении. Одна большая ванная! – он ловко спрыгнул с кровати и меня за щиколотку подтащил к краю. – Пошли купаться, Ведьмочка.

– Нет, – запищала я, но кто меня слушал! Невозможный мужчина!

Картер

Первым делом в понедельник я отправился в бухгалтерию. Лично. Финансовый отдел из «West America» взял на себя расчеты и начисления только бонусной части жалования сотрудников «Синдрома», а непосредственно окладами занимался штатный бухгалтер.

– Можно? – после короткого стука я открыл дверь в закутке на втором этаже.

– Ой! – женщина подскочила, чуть не облившись кофе. – Да, конечно, мистер Трэвер. Простите… Я тут… Неожиданно очень… – лепетала она, пытаясь привести в порядок рабочее место. Но место на то и рабочее, чтобы комфортно было, а не стерильно.

– Сделаете и мне кофе? – вежливо поинтересовался и жестом попросил позволения присесть. Я приметил на окне старую капсульную кофемашину – почему бы не позавтракать вместе, тут и печенье какое-то лежало.

– С удовольствием, – просияла бухгалтер (имя я не то что забыл – я даже не знал. Плохо подготовился, плохо! – Правда, у меня посуды нет, только бумажные стаканчики, – суетилась она.