Нам нельзя остаться

— Если ты думаешь, — проговорила я, — что колдунью можно так просто убить, то ты ничуть не умнее, чем любой из жителей этого города. Даром, что тебе столько лет!

Меня вдруг охватила волна воспоминаний. Вспомнились вдруг те годы, проведённые в других городах, когда мы были моложе и, чего уж греха таить, наивнее и глупее. Воспоминанья смыли остатки негодования, и я повернулась обратно.

— А помнишь, — мечтательно сказала я, глядя некроманту в лицо, — как мы гуляли по улицам.

Лицо Зельборна изменилось, разгладилось. В задумчивости он отвёл взгляд. Ностальгическая улыбка появилась на его лице.

— В любую погоду, — ответил он, — мы ходили по улицам, словно парочка влюблённых. Строили планы, мечтали, и опустошали сундуки городов.

— Ах, Зельборн! — воскликнула я от переизбытка чувств. — Давай хотя бы на день забудем обо всём, и прогуляемся вновь, как раньше?

— Я и сам хотел тебе это предложить! — ответил он. — Если ты будешь чувствовать себя лучше, то завтра же мы отправляемся на прогулку!

— Я уже! — улыбнулась я. — То есть, я буду поправляться со всей силы!

— Я люблю тебя, — проговорил он, — Как и раньше.

— А я тебя, — ответила я.

Целебный сон, в котором я так нуждалась, наконец, был совсем рядом. Я попросила некроманта выпроводить любого, кто бы заявился за моей помощью.

— Если же нужна срочная помощь, — наставляла я его, — тогда можешь меня разбудить. Но горе вам обоим, если я не сочту, что основания для этого были не достаточны!

И я провалилась в глубокий сон, со сладостным чувством, что завтра меня ожидает нечто действительно восхитительное.

Глава 31

«Зельборн, а не хочешь ли и ты

взять пару уроков у высшего общества?»

За весь вечер, что Зельборн просидел на страже моего спокойствия никто так и не заявлялся в наш дом. На самом деле мне известно, что мой некромант опять погрузился в тонкий мир для общения со своими скверными на язык духами. Целебные травы, изготовленные моей рукой, в сочетании со здоровым сном просто не могли не оказать меня благоприятного воздействия — проснувшись утром, я чувствовала себя великолепно. Однако главный секрет моего скорейшего выздоровления была запланированная романтическая прогулка по городу. Городу, который мы скоро оставим позади. Запах чего-то подгорелого, стоявший в доме, заставил меня насторожиться.

— Завтрак в пастель! — Зельборн вдруг ворвался в комнату, чем привёл меня в неописуемый восторг и ужас одновременно.

Восторг потому, что мой порыв сделать сегодняшний день сказочным не остался без внимания. Было приятно осознать, что мой некромант подхватил романтическое настроение и задал верный вектор направления этого дня.

Ужас потому, что страшно было вообразить, чем грозит сегодняшнее блюдо для моего желудка и здоровья в целом.

Зельборн пожил на край кровати жёлтый поднос, который идеально ровно закрывала крышка от котла. Каждый раз, когда я вижу эту идиллию совместимости, меня передёргивает. Я пол года искала по всему городу подходящий поднос, а когда, наконец, нашла, так оказалось, что в собственном доме он не в безопасности. Несколько раз Зельборн серьёзно рисковал жизнью, когда чуть не расколотил его. Я тогда ему так и сказала:

— Расколотишь поднос, я расколочу тебя!

Не слишком утончённо и женственно, зато доходчиво.

С улыбкой на лице, он открыл крышку.

— Блинчики! — заорала я и тут же усомнилась. — Блинчики?

— Блинчики, — подтвердил он. — Со сметанкой!

И он вышел из комнаты, но лишь для того, чтобы принести сметану, да пару кружек компота — себе и мне.

Как оказалось, он узнал рецепт этого нехитрого лакомства и ждал подходящего момента, чтобы продемонстрировать мне свои незаурядные способности как ухаживать, так и поварские. На удивление, это было более, чем съедобно.

А секрет недурной стряпни Зельборна заключался в том, что моя порция блинов была третьей. Первую и вторую он оставил для себя, и теперь принёс две тарелки с угольками, да особо неприглядными блинами, и тоже принялся есть.

Мы завтракали и болтали. Солнце за окном уже поднялось, погода обещала дать нам спокойный и светлый день. Моё самочувствие, равно как и моё настроение, было на высоте.

Мы как раз начали собираться на запланированную прогулку, когда в дверь деликатно постучали.

Почему деликатно? Ещё не хватало мне описывать звуки стука в дверь! Но всё же, я попробую…

Это был достаточно громкий стук. Достаточный, чтобы его услышать, но не достаточный, чтобы он смог меня взбесить. Всего два сдержанных стука, на один меньше, чем принято при не срочных делах, а значит, тут крылось нечто деликатное. По крайней мере, так мне сообщал мой внутренний голос.

Без особых промедлений я отворила дверь. На пороге стоял гладко выбритый, аккуратный мужчина во фраке. Коричневые волосы были зачёсаны назад, лицо изображало холодную вежливость. Впрочем, при виде меня, холод из его карих глаз пропал, что было подкреплено улыбкой на губах. Порыв ветра вдруг принёс мне сладостный аромат копчёного мяса и другого, тяжёлого стороннего запаха. Запаха моря, надо полагать.