Нам нельзя остаться

— Моё почтение! — проговорил он, — Как вы смотрите на то, чтобы я стал вашим проводником в мир кулинарных изысков?

— Чего? — я раскрыла рот от изумления.

Я всё сразу поняла, однако, это было сложно уместить в голове в такой короткий срок.

— Если бы вы были благосклонны ко мне, — продолжил говорить гость, — то уделили бы мне несколько минут своего времени.

За моей спиной вдруг раздался хохот. Заливистый такой, задорный. Я бы тоже рассмеялась, если бы не была в столь шокированном состоянии. В руках довольно внушительного гостя был поднос.

— Проходи, — рассеянно пробормотала я.

Походкой человека, осознающий свою важность, он вплыл в дом и направился к столу. Тяжёлый шлейф еды и моря потянулся за ним следом.

— Я рад приветствовать и вас, — с завидной невозмутимостью проговорил он, склонив голову и послав благосклонный кивок в сторону корчившегося от смеха Зельборна.

— И я, — задыхался некромант. — Приветствую!

— Винрант! — позвала я могучую фигуру во фраке у нашего стола. — Это что, ты?

— Да, госпожа, — мягко отозвался тот. — Это я. И сегодня я принёс вам очередное угощение, которое, как я надеюсь, придётся вам по вкусу.

При упоминании о еде, Зельборн перестал смеяться.

— Но ведь это же не ты! — возразила я.

Он прямо-таки просиял.

— Я внял вашим рекомендациям и решил взять несколько уроков у высшего общества, — ответил он. — Спешу сообщить, что не намерен останавливаться на достигнутом.

— Дай-ка я посмотрю на тебя хорошенько! — улыбнулась я и подошла к нему. — Я потрясена, Винрант, положительно потрясена!

Честно сказать, моё потрясение покинуло меня столь же внезапно, как и пришло. Однако чтобы зафиксировать невероятные результаты Винранта, я сверкала удивлёнными глазами в три раза сильнее, чем этого хотела.

— Ваш сегодняшний обед, — рука повара скользнула на крышку и подняла её. — Копчёная свинина с моим фирменным соусом!

Дом наполнился великолепным ароматом, что отразилось на моём лице в виде умиротворения. Ноздри Зельборна охотно пробовали на вкус тонкий аромат работы повара.

— Приятного аппетита! — проговорил он и направился к выходу. — А за подносом я зайду на досуге.

— Винрант! — позвала я его. — Скажи мне одну вещь.

— Я весь во внимании, госпожа! — обернулся он.

Я не знала, как ещё ему сообщить о том, что ему не следует тратить на нас свои силы. О том, чтобы продемонстрировать ему свой гнев речи не стояло — слишком уж жалко было такого-то добряка, пусть и по неволе. И если мои слова остались не услышанными, то стоило попробовать зайти с другого конца.

— Ты ведь, кажется, холост? — уточнила я.

— Да, госпожа, — он кивнул. — Правда, это не на долго.

— А вот тут по-подробнее! — потребовала я.

И он объяснил, что с недавних пор в его жизни появились поклонницы, и их оказалось даже слишком много. Самое примечательное, что он понятия не имел, отчего вдруг возымел столь высокую популярность у женского пола.

— Вот как? — удивилась я, — В таком случае тебе стоит вести себя чуточку смелее.

Я пожелала ему удачи, и он ушёл. Стало быть, вскоре он обзаведётся женой и времени на нас у него совсем не будет, чего так страстно и желала моя совесть.

Решив оставить принесённое Винрантом блюдо на потом, и одевшись в свои лучшие наряды, мы вышли из дома в приподнятом настроении.

Глава 32

Выйдя из дома, мы направились к центру города. Я выбрал из своего гардероба коричневый плащ и чёрные штаны, а Анимара облачилась в её любимое платье, щедро усеянное цветами. Город уже проснулся, от осенней утренней прохлады не осталось и следа.

Мы медленно шли вдоль улицы Звонкой монеты, держась за руки, словно парочка влюблённых.

Поначалу Анимара, словно маятник, то и дело кивала головой в ответ на приветствия проходящих мимо людей. Оказалось, её знают слишком многие. Но вскоре, к моему ужасу, со мной тоже начали здороваться, а некоторые, особо смелые, лезли жать мне руку.

— Зачем они это делают? — спрашивал я Анимару. — Они ведь нас и знать не хотят, а всё лезут.

— Боятся, — коротко ответила она.

— Было бы куда лучше, — продолжил я, — если бы они и мы сделали вид, что не знаем друг друга. Неужели это так сложно?

Она согласилась.

Не сложно было заметить, что большинство людей всё же стремилось обходить нас стороной. К примеру, знал ли тот лысый толстяк, что провожал нас недоверчивым взглядом, или же просто имел множество слухов о нашем житье, было не важно. Его глаза красноречиво говорили о его мнении о таких, как мы. И так думал не он один. Увы, так думало большинство. Мы с Анимарой много раз пытались поверить в то, что люди могут принять нас теми, кто мы есть. Но каждый раз горечь разочарования рано или поздно настигала нас вновь и вновь.

— А помнишь, Зельборн, — мечтательно заговорила Анимара, перестав отвечать на приветствия, — как мы открывали свою лавку сувениров?

Она сжала мою руку, я ответил тем же.

— Помню, — ответил я, — до сих пор жалею, что пришлось всё бросить и сорваться.

Запахло пирожками. Оглядевшись, мы заметили небольшую лавку выпечки. Набрав побольше разных вкусностей, мы двинулись дальше.