Намерение!

Наши тела словно узнали друг друга после долгой разлуки. Держа ее на своих коленях, мягкую и достигнутую, я втянул носом запах, что стоял над нашими телами. Отныне я всегда смогу распознать среди искусственных ароматов ее тайную женскую составляющую, ее многозначительный секрет , который и превращает искусственные запахи в букет.

Гоца провела меня за руку в свою спальню, так что я пытался настроить себя на еще один подвиг. Но прежде чем я скинул второй носок, заметил, что Гоца уже спит пьяным сном. Лег рядом с ней и мгновенно заснул.

21

Наутро закурлыкал мой наручный будильник. Пора было опять топать на смену. Я быстро его выключил и понял, как меня уже задолбала эта работа. Гоца спала на животе, уткнувшись носом в прикольную зеленую подушку. Я решил ее не будить.

Не включая в коридоре свет, нашел двери в ванную и туалет. Закрылся там и попробовал привести себя в сознание водными процедурами. Немного постоял под душем, пытаясь смыть с кожи запах табачного дыма. С болезненно-приятным чувством в груди вытерся Гоциным полотенцем, наслаждаясь его запахом. Когда взгляд мой пробегал по ее купальным аксессуарам – шампуням, кремам, экзотическим бальзамам, – в душе поднималось сладостное волнение. За полотенцем на змеевике висели выстиранные трусики.

Обстановка, запахи вгоняли меня в непривычную чувственность, и я по быстрее вышел из ванной. Самое время бежать на смену. Дверь тихонько прикрылась за мной, и я выскочил из подвала на сырой предрассветный воздух.

Глава VII Прощай и забудь. Попытка абстрактного базара

1

Часы того дня тянулись, как назло, медленно. Я все ждал, когда же она появится. Сердце вздрагивало от каждого посетителя, но всякий раз это был кто-то другой. Мысли сами бросались к делам прошедшей ночи, ощупывая каждую болезненную подробность, каждый горячий нюанс нашего времени вдвоем. За каких-то четыре часа я успел передумать столько всего лишнего (бросили! использовали! она уже с другим! она жалеет о случившемся! но нет же, она так прижималась ночью! она распутница, ко всем прижимается! она хочет побыстрее все забыть! она не может выйти из дома, потому что ты не так захлопнул дверь!), что чуть не возненавидел ее. И только взгляд на часы – было едва десять утра – показал, что в своих страшных подозрениях я зашел слишком далеко от действительности. Гоца могла все еще спать.

Но это не успокаивало меня. Я психовал от того, что набрал на этой неделе так много смен (хотел в будущем немного освободиться) и не мог взять ситуацию под свой контроль.

Только когда на смену после обеда приполз медлительный спросонья Гагарин, только выпив с ним по чашечке кофе, только выкурив в благословенной послеобеденной тиши по сигаретке, я ощутил прилив сил и спокойствия. Мне стало все равно, придет она или нет – как будет, так будет.

Гагарин сидел напротив меня, откинувшись и расслабившись, и улыбался так, словно ему были прекрасно видны все движения моих мыслей, которых в его обществе становилось с каждой минутой меньше, и общее направление ему нравилось.

2

Прошло еще два дня и две ночи. Я практически не вылезал из кафе. Пахал, как ниггер, и это помогало не думать про безвестную Гоцу Дралу, художницу-абстракционистку из Канады, которую я, судя по всему, никогда больше не увижу. Или которую я, скорее всего, просто взял и выдумал.

Не выдержал и рассказал все это Юре.

Дело было, как обычно, ночью.

3

– Она погубит тебя, – сказал Гагарин, когда мы вышли на улицу подышать воздухом и перекурить после моей исповеди. – Она тебе не пара. Она тебе не нужна.

Я промолчал, больше из уважения к другу, чем из согласия.

– И ты ей не нужен. Так даже лучше для вас обоих – что вы не нужны друг другу.

Я снова промолчал. Гагарин продолжил:

– Я ее хорошо запомнил. Она еще на открытии была. Сразу бросается в глаза. Хочешь, я предскажу тебе ее будущее?

– Ну, давай, – неохотно согласился я.

Гагарину часто удавались такие вещи, хотя он и делал прогнозы исключительно в виде шуток.

– У нее на роду написано быть известной. Выставки на других континентах.

– Уже есть выставка в Канаде.