Наместник Урала

И сразу же гулко послышались очереди пулеметов по обе стороны от поезда, звонко полетели осколки стекла из разбитых окон, засвистели пули. Один из подпоручиков остался сидеть на своем месте, а шинель на груди у него стала чернеть от крови. Хоть я и дремал, но среагировал быстрее всех, даже Сергея умудрился на пол скинуть и сам возле него упал. Трое господ офицеров уже подле нас, а со стороны паровоза донеслись короткие автоматные очереди. Рывком вскакиваю и к окну – ни хрена не видно, и пулемет молчит! Так бы на вспышки можно в ответ пули послать, но теперь нет смысла стрелять в ночь.

– На выход! – кричу, прикинув, что в данный момент могут перезаряжать пулемет. По нам ведь дали длиннющие очереди, возможно, всю ленту расстреляли.

– А может, стоит прорываться в кабину машиниста? – спросил поручик.

Ничего ему не ответил, прикинул расстояние и – рыбкой в окно прыгнул. Противник такого никак не ожидает, а вот выход из вагонов наверняка под прицелом. Следом за мной, матерясь, прыгнул Сергей (по голосу узнал). Приземлился он, как и я, удачно, благо сугробы погасили падение, да еще мы и оказались в своеобразном окопе. Как только глаза привыкли к темноте и смогли хоть что-то различить, я немедленно выпустил длинную очередь в сторону одной из двух огневых точек врага. Глупо на снегу оборудовать площадки для пулеметов из срубленных еловых лап. Нет, лежать-то удобно – мягко и не так холодно, но подобное пятнышко на фоне снега выделяется, словно муха в сметане. К моему АК присоединился и автомат Сергея, да из вагона наш огонь офицеры поддержали короткими очередями.

– Прикрой! – крикнул Сергею, после того как заменил магазин, затем дополз до вагона (там таких сугробов нет), пригнулся и побежал к паровозу. Вряд ли за сугробом мои передвижения видны, но неизвестно, сколько врагов и где они.

– Братцы! Целы?! – проорал, находясь у вагона-тендера с углем, не делая попытки высунуться, чтобы пулю в ответ не получить.

– Иван Макарович? – окликнул меня один из поручиков, по фамилии вроде Семенов, которого вместе с напарником я к машинисту приставил.

– Семенов? Да, это Чурков! Что там у вас? – кричу, а сам стволом автомата по сторонам вожу.

– Бревна на дороге, несколько человек оттуда стрелять стали, но мы им ответили. Машиниста подранили, Петру руку прострелили, – получил я ответ.

Петр, как догадываюсь, подпоручик напарник Семенова.

– Поручик, прикрывай, к вам иду! – медленно двинулся к паровозу, понимая, что когда начну по ступенькам подниматься, то стану отличной мишенью.

Но нет, никто по мне не выстрелил. В кабине жара, перемазанный паренек, как понимаю – помощник машиниста, сидит на корточках, прижавшись к стенке, и испуганно на меня таращится. У Петра, подпоручика, прострелено плечо, а вот дед, что управлял паровозом, хрипит на полу, ему пуля пробила легкое. Н-да, медицинских инструментов у меня нет, да и вряд ли смог бы помочь, операция необходима срочная, и не в подобных условиях. У машиниста уже кровавая пена на губах.

– Не жилец я… – прохрипел дед, затем резко всем телом вздрогнул и затих.

Закрыл я ему глаза. Бессмысленная смерть, а если не сможем Урал отстоять, то сколько их еще последует, страшно представить…

– Почему прожектор выключен? – задаю вопрос, смотря на паренька.

– Иван Макарович – он разбит, по нему первым делом стреляли, – ответил Семенов.

– Живые есть?! – донесся крик поручика Гаврилова.

– Да! – подошел я к окну, но выглядывать не стал. – Все целы?

– Макар ногу вывернул, а может, и сломал, – доложил тот и уточнил: – Никто не ранен, огневая точка противника уничтожена. Пулемет «максим» и четверо солдат обслуги!

Ну и плюс огневая точка, уничтоженная нами с Сергеем. Можно выдохнуть, с засадой смогли разобраться. К сожалению, понесли потери, но из персонала вагона-ресторана (две проводницы-официантки, повариха и подсобный работник-паренек) все уцелели. Они, как оказалось, всю дорогу просидели на полу, к нашим предупреждениям отнеслись всерьез. Молодцы, а вот мы неоправданно рисковали и одного офицера потеряли. Что, если бы я всем приказал на пол вагона-ресторана лечь и ожидать нападения? Эх, не получилось бы ничего, господа офицеры на такое бы не пошли ни за что.

Сергей и Гаврилов, утопая в снегу, вблизи поезда прошлись, никого живого, к сожалению, не обнаружили. Убитых солдат и двух подпрапорщиков я велел забрать с собой, как и все трофейное оружие. Бревна с путей мы оттащили, после чего поезд двинулся в путь. Правит паровозом кочегар, к нему в помощь (уголь кидать) отправился Сергей. Надеюсь, сможем теперь без происшествий добраться до Екатеринбурга, вряд ли нам еще одну засаду подготовили. Да и эта не такая основательная оказалась. И все же неужели я ошибся и полковник Сарев нарушил данное слово?

Гадать бессмысленно, жаль, что никого в плен не захватили. Скорость у нас и так была не слишком большой, но под управлением кочегара и вовсе снизилась. Повороты и спуски с холмов мы проходим так, словно крадемся. Впрочем, не осуждаю, прожектор разбит, что творится на путях – не видно.