НАН. Осколки из 1991

Накануне, заведующим отделом организационной и партийной работы обкома Компартии Казахстана был назначен первый секретарь Каражалского горкома Макаров. Человек он, как это принято сейчас говорить, в масштабах области был недостаточно публичный. Сидел себе в своем городишке с 18 тысячным населением и руководил им ни шатко, ни валко. Звезд с неба не хватал, крамолы не чинил и глупостей не делал. И вот, неожиданно даже для себя самого, продвинулся по партийной карьерной лестнице. Эту ситуацию и решил использовать Досан.

* * * * * *

Леня откровенно бездельничал, раскачиваясь на кресле в рабочем кабинете. До этого он на славу потрудился и сейчас мог позволить себе пустопорожние разговоры. Разговаривать, кроме соседки по кабинету Раисы Камзиновны, было не с кем. И он травил её очередную байку. Время до обеда тянулось медленно. Зазвонил телефон. По опыту, зная, что звонок может принести не нужные проблемы, Леня не стал торопиться брать трубку. Но телефон настырно продолжал звонить.

«Горком партии, Баклицкий слушает!» – привычно проговорил он в трубку, раскачивая под собой на двух задних ножках деревянный стул-кресло с подлокотниками. В кабинет в это время зашел, по внешнему виду одолеваемый от безделицы и скуки молодой инструктор Фролов. Баклицкий, подняв вверх косматые брови и, как бы спрашивая: «Что приперся?», всем своим видом выражая большую занятость, показал ему рукой на свободный стул, напротив, со стороны стола Раисы Камзиновны. Фролов присел на краешек.

«Здравствуйте, Леонид Апполонович!» – раздался в трубке вальяжный голос.

«Здравствуйте!» – насторожился Баклицкий и перестал раскачиваться на стуле.

«Не устали на ниве идеологической партийной работы?» – твердо и уверенно прозвучал вопрос звонившего.

«Да вы знаете, нет! – немного оробев, что было для него абсолютно несвойственно, ответил Леня в трубку и, прикрыв её ладонью, громко шепнул Камзиновне. – Интересно, что за нахал звонит?». Сидящего на стуле Фролова для него просто не существовало.

Как бы отвечая на заданный вопрос, голос важно сообщил: «С вами, Леонид Апполонович, говорит зав. огротделом обкома партии Макаров. Я тут, понимаешь, принимаю дела. Естественно, в первую очередь изучаю кадры. Вот, смотрю, вы работаете дольше всех в аппарате горкома. Ну, если не считать некоторых технических работников. Не засиделись ли? Не набило ли оскомину? По своему личному опыту знаю, что работу надо раз в три-пять лет менять, так как один и тот же вид деятельности рано или поздно надоедает. А как считаете вы, не пора ли?».

Леня, прижав плечом телефонную трубку к уху, энергично рылся в ящике стола в поисках телефонного справочника аппарата обкома партии и, наконец, раскрыв его разочарованно поморщился. Сведений о новом заведующем орготдела в справочнике не было. Прикрыв трубку ладонью, без какой-либо надежды, просто не имея других вариантов, Баклицкий беспомощно прошептал соседке по кабинету: «Как зовут Макарова?». Та, скорчив гримасу, отрицательно мотнула головой.

«Василий Михайлович…» – негромко сказал Фролов. Баклицкий поверх очков оценивающе посмотрел на молодого инструктора. Пауза явно затягивалась, времени на проверку и раздумье еже не осталось.

«Да нет, на мой взгляд, работа в отделе агитации и пропаганды интересная, многогранная», – избегая называть собеседника по имени- отчеству, ответил Леня и осененный догадкой энергично пролистал последние страницы справочника. В разделе Каражалский горком Компартии Казахстана имелась информация о его первый секретаре: Макаренко Василий Михайлович и номер телефона. Леня заметно оживился. «Знаете, Василий Михайлович! – сделал он ударение на имени и отчестве (Пусть зав. отделом знает, что ветеран горкома знает своих областных руководителей, пусть даже только что назначенных на вышестоящую должность). – Моя работа у всех на виду, с интересными людьми. Как я уже говорил, многогранная. Какая там оскомина! Сегодня сладкое, завтра кислое… Сегодня одно, завтра другое, а то и несколько дел одновременно! Только успевай поворачиваться! Вы сами, Василий Михайлович, только что с земли. Вам хорошо известно, как на местах приходится работать. Как говорится не числом, а умением… Конечно, все мы рядовые бойцы партии. Партийная дисциплина для каждого коммуниста – прежде всего. Но я считаю, каждый должен заниматься тем делом, которое ему по душе, которое он умеет и делает лучше других и…».

«Знаю, знаю! Хорошо знаю, каково на передовой! – недовольно прервал его собеседник.– Знаю и то, что есть работники грамотные, я бы сказал талантливые, способные принести партии большую пользу, но которым или роста не дают, или сами они живут по принципу «тебя не трогают, и не высовывайся». Вы у нас, Леонид Апполонович, работник партийного аппарата и грамотный, и талантливый. Вот только никак не пойму, почему до сих пор в инструкторах. Или необъективно в городском комитете партии оценивают вас, или вы сами не желаете продвигаться по карьерной лестнице».