Наоми

Многочисленные от самого пола до потолка стеллажи с книгами, обложки которых пестрят оттенками радуги, сразу наталкивают меня на мысль, что моя остановка по требованию в данном путешествии оказалась, лучше и придумать-то невозможно, именно библиотекой. Параллельные ряды деревянных столов с зелёными лампами посредине почти заполнены молодыми людьми, бесшумно листающими труды известных учёных и знаменитых писателей. И я совершенно точно бы потерялась в догадках, озвучивающих причину моего нахождения здесь, если бы не увидела выглядывающего из-за угла книжного шкафа моего приятеля Лорда. Он, конечно, лишь отдалённо напоминал мне того настоящего Лорда, но перепутать его с кем-то ещё я точно уже не могла. Пускай его кудрявые волосы и голубые глаза, спрятанные за внушительными по толщине стёклами очков, в моём мире были скрыты водами времени, но его взгляд и упорство натуры, стоящее сейчас в очереди за разыгравшимися комплексами человека, я ощущала даже сильнее. Кто бы мог подумать, что жизнь так его сможет изменить как внешне, так и внутренне, но на это, вероятно, у неё были все требуемые для этого мотивы и обстоятельства.

– Каролина, – выкрикнул Лорд, заставляя повернуться одну из проходящих мимо него слишком ухоженных девушек. – Я выполнил все задания, с которыми ты сама не смогла справиться, и проверил предыдущие, чтобы твоя курсовая была идеальна, – Лорд улыбался, протягивая ей сбитую по размерам тетрадку из сложенных листов альбомного формата. – Теперь ты свободна и можешь пойти со мною гулять?

– Спасибо, конечно, но нет! – съязвила девушка, выказывая к нему не то, что полнейшее безразличие, а скорее общее всеобъемлющее пренебрежение.

– Но ты обещала мне, – почти со слезами выдавливал из себя слова незнакомый мне Лорд. Надо же, никогда бы не подумала, что он может быть и таким.

– Я тебе обещала всего лишь подумать, и ты не поверишь, я сделала это. Не кривя душой, говорю тебе нет! – её отвратное поведение мгновенно рождает во мне бурю негативных эмоций, которые я еле сдерживаю в себе, но ещё большее негодование вызывает во мне Лорд, который никак не вписывался в привычное о нём представление. И скажу честно: прежний Лорд, которого я увидела в комнате, нравится мне гораздо больше, чем стоящая передо мной мямля.

– Но почему? – его вопрос даже меня выбил из колеи. Неужели он не понимал очевидное?

– Почему? – девушка слегка вытаращила на него свои зелёные подведённые глазки и, небрежно взяв за подбородок, добавила, – я не имею привычки ходить по улицам с лузером, которым ты и являешься. Так что прости! Может, когда ты изменишься, я и прошвырнусь с тобой по улочкам нашего городка. Но я думаю, это вряд ли с тобою случится!

Лорд стиснул зубы так сильно, что они заскрипели, и под заливистый девчачий смех бросился бежать из полной людей университетской библиотеки. Уже у самого входа он неожиданно налетает на стеллаж с книгами и к нему в руки, будто специально, сваливается чересчур неформатная книга, обложка которой полностью чёрная без единой опознавательной буковки, которая означала бы автора или название. Мой псевдо-Лорд, оглядевшись по сторонам и понимая, что за ним никто не подглядывает, сунул неизвестную книгу в свой рюкзак и уже спокойно покинул библиотеку. Спешно перемещаясь по территории университета, он ни о чём и думать не мог, кроме как о неизвестной таинственной книжице, которая буквально завладела и без того его слабым рассудком.

Серые краски вечера заполнили улицу, спасая людей от знойного дня в сочной желанной прохладе. Лорд определённо решил до дома идти только пешком, не желая по пути сталкиваться с людьми, чтобы, упаси его Бог, не нарушить мнимую гармонию с книгой. Когда Лорд наконец-то достиг нужного места, родители его были уже дома. Его бледный измученный вид вызвал серьёзное опасение у родителей, поэтому они и не стали мучить Лорда расспросами. Сам же Лорд не проронил ни единого слова, ссылаясь на загруженность по учёбе и страшную головную боль, чем подкрепил их всплывшее опасение. Допив стакан сладкого чаю, он выскочил из-за стола, направляясь пулей в свою комнату, чтобы скорее открыть столь желанный и неизвестно кем опубликованный труд.