Наондель

– Сила Анджи привязана к этой провинции, к Ренке, – проговорила она. – Чем дальше удаляешься от нее, тем она слабее. По мере того как проезжаешь другие источники силы. Отец знает это, но иногда мне кажется, что он забывает.

Вдоль спины пробежал холодок, я быстро поднялась.

– Ты что-то видела? Отвечай, девочка!

– Много раз я заглядывала в воду Анджи. И ни разу смерть моих братьев не отражалась в ней.

– Что это значит?

Голос мой дрожал.

– Это означает, мать, что где бы и когда бы она ни настигла их, это произойдет не здесь.

Ее слова вспомнились мне, когда в то утро я увидела своих детей, уезжающих от меня. Они не знали, что я стою на стене и смотрю им вслед, и ни один из них не обернулся. Вскоре их заслонили от меня дома за стеной дворца, но я так и осталась стоять, пока всходило солнце. Слышно было, как к маленькому отряду присоединились сотники, жившие в Охаддине. Пехота ждала их за чертой города. Я услышала, как под звук фанфар распахнулись ворота, и солдаты прокричали «ура!», увидев своего командующего, выезжающего к ним. Корина любили – по крайней мере, куда больше, чем его отца. Я посмотрела в сторону гор Халим на северо-западе – их мягкие очертания обозначали направление движения войска. Прохода между двумя высокими горами они рассчитывали достичь уже на следующий день.

Когда я повернулась, чтобы идти, Эсико схватила меня за руку с нехарактерной для нее горячностью.

– У тебя есть я, мать, – сказала она, сжимая мою ладонь. – Я буду рядом с тобой, пока они не вернутся.

Я высвободила свою руку и наощупь двинулась вниз по лестнице, где поджидали нас стражи дайрахезина. Ноги и руки сами находили дорогу; глаза у меня затуманились от слез.

* * *

Через несколько недель начали прибывать посланцы с вестями. Каждый день Эсико приносила новости из Дома Силы, где сидела рядом с Исканом на всех его встречах и совещаниях. В первых донесениях говорилось о том, как войско Каренокои достигло Баклата, где натолкнулось на жестокое сопротивление. К тому же неприятельское войско оказалось больше, чем ожидалось, поскольку местное население решило примкнуть к Элиану. До такой степени они не любили Искана.

Искан попытался нанять еще воинов, чтобы послать подкрепление, но таковых не нашлось, как рассказала мне Эсико. Только в сумерках она возвращалась в наши комнаты. В Доме Силы так много всего происходило – она сказала, что не хочет ничего пропустить. Вид у нее был усталый, она сидела с темными кругами под глазами, предоставив себя моим заботам.

– По несколько раз в день он посылает приказы и отменяет приказы, – проговорила она. – Скоро полнолуние. Он ждет, что ему скажет Анджи. Никогда раньше не видела отца таким. Его очень тревожит, что бои происходят так далеко от Ренки.

– Ты хочешь сказать, от Анджи. Но если неприятельские силы значительно превосходят наши, он ведь отдаст войску приказ отступать?

– Ты когда-нибудь видела, чтобы отец отступал в чем бы то ни было? Признавал поражение? Ты никогда не выходишь за пределы этих комнат. Что ты понимаешь в войне? В стратегии?

Я с изумлением уставилась на нее.

– Мне, женщине, жене визиря, не разрешено покидать Дом Красоты. И ты это прекрасно знаешь.

Я попыталась сменить тему.

– Дитя мое, ты так измотана. Тебе не следует проводить так много времени в Доме Силы.

– Я правая рука отца, – заявила Эсико. – Он не справится без меня теперь, когда мои старшие братья уехали.

Холодок пробежал у меня по спине. «Я правая рука отца». Так сказал мне Искан в нашу первую встречу. Руки мои безвольно упали. Я посмотрела на Эсико. У нее слабый подбородок отца. Его выразительные брови и узкий нос. Во многом она – буквально копия Искана, что помогало мне скрывать ее пол. Но, в отличие от своего отца, улыбалась она исключительно редко.

– Я ложусь, мать. Позаботься о том, чтобы меня разбудили на рассвете. Вели служанкам принести мне завтрак в кровать. Встав с постели, я пойду прямиком в дом отца.

Она поднялась и вышла, оставив меня наедине с моими страхами и мыслями.

Клара́с

Я работала в порту. Когда появился богач в дорогих одеждах с ароматическим маслом в волосах, никто не ожидал, что он захочет провести время со мной. Менее всего этого ожидала я.

Но он не желал красивого, прекрасного. Его привлекало уродство. Его тянуло к таким, как я.

Одной ночи ему показалось мало. Он хотел владеть мною.

Другие девушки в веселом доме завидовали мне. Одевшись в самое лучшее, они пытались привлечь мужчину. Однако он предложил выкупить меня. Я подумала, что моя жизнь станет легче. Больше не придется беспокоиться о еде, одежде и крыше над головой. Сумму, за которую он меня купил, я послала своим родителям. И последовала за ним в чем была.

Он привез меня в Охаддин. В столицу. Раньше я никогда там не бывала. Никогда не удалялась от моря. Территория вокруг дворца была размером с наш портовый город. Высокие дома, золотые крыши, пахучий сад. Такого места я даже представить себе не могла.

Я высоко подняла голову, когда меня ввели в ворота дайрахезина. Отсюда не видно было моря.