Напарница вампира

С его стороны тоже было не всё гладко. Нет, он-то был счастлив, как ребёнок, сбежавший с уроков, но родители, конечно, были недовольны и поспешностью венчания, и постоянным присутствием в доме Ивоны, которая вдруг оказалась кузиной его жены. Они подозревали, что дейстрийская шпионка спит с ним (конечно, про шпионаж они не подозревали), и были здорово шокированы его откровенностью, наглостью, с которой их сын поселил любовницу у себя дома. Жалели Аманду. Тайком уговаривали отселить «дорогую кузину» в уютную квартиру в городе. Пытались даже Ивону подкупить, и она даже взяла деньги, и чуть было взаправду не сбежала. Ей не хотелось жить с ними, и меньше всего хотелось спать с мужем своей новоявленной родственницы.

И всегда — этот взгляд. Пустой, мёртвый, ненавидящий. Словно верны были крики девушки в первый месяц после той ночной стычки в посольском городке, словно и правда она представляла с вампиром единое целое. Вздор какой! Он нашёл средство оживить её взгляд, не все бы его, правда, одобрили, но — нашёл.

Дрон Перте, ныне синдик гильдии городских стрелков спохватился, что его ждут, и вышел из кабинета.

Теперь Аманда умерла. В этих словах — пустота, отчаяние, ненужность. Она была его женой все эти двадцать лет, родила ему двоих детей, была верна, вела его дом… Ивона часто спрашивала, неужели мужчине нужно что-то ещё?

Нужно. И даже сейчас, перед памятью покойной — слово это никак не хотело приходить на память, словно разум противился осознанию трагедии — супруги, синдик всё же признавал правду. Нужно. Он пытался погуливать — первое время, едва остыли восторги женитьбы, но этому быстро был положен конец. С момента его свадьбы ни одна женщина не могла бы сказать, что принимала Дрона Перте в своей спальне. Верный муж и заботливый отец. Наводящая тоску респектабельность.

Отец…

Синдик был недоволен своими детьми. Сын, чудовищный зануда, правильный и послушный до отвращения, получил лучшее образование благодаря деньгам матери, но всё же вернулся в родной город с тем, чтобы готовиться со временем занять место отца, как это и положено. Чёрт возьми, у него нет даже любовницы! Аманда радовалась ровному характеру сына, а Ивона смеялась и говорила, что это Дрону наказание за грехи молодости. И прибавляла, мол, в тихом омуте кто только не заводится. Пока же, однако, с Бруно всё было спокойно.

Дочь тоже была головной болью. Не унаследовавшая ни хитрость отца, ни благоразумия матери, она с самого детства причиняла неприятности, но все они поблекли, когда девчонка выросла и стала, как говорили раньше, выезжать в свет! В первый же год она спуталась с каким-то проходимцем — ещё одно воздаяние за грехи отца, не иначе! — вообразила себя влюблённой и даже вознамерилась бежать с ним.