Наперегонки с лавиной

Лирой приземлился на другой стороне ущелья и сразу же вновь набрал скорость. Не отставая, лавина мгновенно заполнила неглубокое ущелье и погналась следом за спасателем. Но куда там! Догнать Кормилла не смог бы никто — ни человек, ни стихия. Вихрем пронесся он по холмам, на каждом из них увеличивая скорость. Через миг они тонули в бездне гневного снега, но Лирой уже мчался дальше. Лавина страшно ярилась, что ей смеет противостоять жалкий человечишка и все пыталась настигнуть и смять его. Однако в таких случаях человек перестает быть человеком, он становится равным богу, и остановить его не в силах никто. И ничто.

Лирой вышел на финишную прямую: гладкий спуск, который придает огромное ускорение. Стремительнее пули он пронесся по нему… и внезапно увидел обрыв впереди.

Другой попытался бы затормозить, свернуть, и все равно свалился бы или угодил под лавину, и погиб — но погиб, осознавая свое поражение.

Кормилл же просто издал воинственный клич и помчался навстречу судьбе.

На свете существовали только он и лавина. Не было мыслей о смерти, и не было ее самой. Была только вечность впереди и упоительное, всепоглощающее чувство победы. Он одолел стихию! Она не смогла догнать и поглотить его, а их поединок станет одним из легендарных подвигов человечества.

Лирой оторвался от края и взлетел подобно птице. За его спиной, клокоча от ярости и ненависти, низвергалась в пропасть лавина, но он не оглянулся ни назад, ни вниз, где чернела бездна пролома. Он просто летел — не падал — и смотрел в ясное голубое небо, растворяясь в его теплой и уютной бесконечности.

Вдруг из-за утеса вынырнул вертолет. Из него свешивалась веревочная лестница, а в кабине виднелось лицо Эдвардса. На этом лице было такое выражение, будто он узрел явление бога, полет НЛО и рождение галактики одновременно.

Что ж, похоже, его путь еще не завершен. Кормилл чуть подправил свою траекторию и спустя секунду вцепился в предпоследнюю перекладину лестницы.