Наперегонки со смертью

Я скосил взгляд на левую сторону груди, где позвякивали две мои медали «За отвагу».

Вроде нет, не трус.

Мимо колонны, подняв высокий шлейф пыли, промчался бежевый «мерседес»-кабриолет и остановился, обогнав нас на полкилометра.

Из легковушки вышел офицер и остановил колонну. Приказал вывезти нашу машину на обочину, а остальным продолжать движение. Я узнал этого офицера. Да и кто в бригаде не знает начальника особого отдела…

В «мерседесе» кроме водителя остались сидеть автоматчик с ППШ в руках и очкастый майор — начальник штаба бригады.

Начальник особого отдела кричать с земли не стал, а самолично влез к нам в кузов «студера».

Я представился, приложив ладонь к пилотке:

— Командир разведроты старший лейтенант Волынский.

Услышал ответ:

— Начальник особого отдела бригады капитан Носатов.

Ритуал. Хотя мы прекрасно друг друга знали. После каждого поиска за линией фронта он каждого моего бойца лично допрашивал: что да как.

Мазнул, скотина, липким взглядом по Наташкиной фигуре, которую не портила ушитая ею военная форма.

— Слушай приказ, старлей, — перевел на меня взгляд особист. — Откомандировать бойца…

Он повернулся к Наташке и спросил, понизив голос:

— Как твоя фамилия?

— Ефрейтор Синевич, — звонко ответила девушка.

— Откомандировать ефрейтора Синевич в распоряжение штаба бригады, — это уже он мне.

Я человек военный. Приказ этой суки рваной выполнить обязан. Устав! Потом хоть Сталину жалуйся. Хоть Берии.

Вскинул руку к пилотке.

— Слушаюсь.

— Ты так, да? — тихо прошипела девушка, внезапно на меня обидевшись. — И пойду…

Капитан спрыгнул на дорогу. Помог соскочить Наташке, подхватив ее под ребра.

Бойцы подали ей сверху ее автомат и сидор.

А я стоял и смотрел, как особист умелым ловеласом открывает перед Наташкой дверь «мерседеса» и усаживает ее рядом с майором.

И такая тоска поселилась в груди: зачем мы тогда революцию делали, если все на свете осталось по-старому? Тягает барин крестьянку — так у него на то право первой ночи. И нет на земле справедливости. Тогда почему именно мне стыдно сейчас смотреть в глаза бойцам?

С досады громко стукнул рукояткой автомата по крыше кабины и крикнул с надрывом шоферу:

— Что стоишь, как контуженая вошь?! Догоняй колонну!

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго 22 год, 3 число 6 месяца, понедельник, 6:22

Проснулся в холодном поту и перекрестился лежа. Слава богу, это всего лишь ночной кошмар.

И снова упал в объятия Морфея. Какие-то некачественные объятия. Не сон, а так — забытье тревожное.

Потому что я очень боялся увидеть снова этот кошмар.

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго 22 год, 3 число 6 месяца, понедельник, 10:00

— Не ожидала от тебя, Хорхе, такого наглого нарушения режима, — упрекнула доктор Мария Балестерос, снова облачая меня в филадельфийский воротник после осмотра. Еще раз посмотрела на просвет новый рентгеновский снимок моей шеи, хмыкнула и добавила: — Ты здоров, как бык перед корридой. Все. Собирайся. В госпитале тебе больше делать нечего. Разве что чужое место занимать.

Встала и пошла к выходу.

В дверях обернулась и сказала уже мягче:

— Не забудь заглянуть в мой кабинет за выпиской из истории болезни. Пригодится.

Обижена на меня доктор Мария за то, что ночью к Наташке бегал. А что на завтраке бузу устроил, отказавшись от навязчивого сервиса местных санитарок, это уже довесок. Ибо не фиг.

Когда я ночью молился около Наташи, откуда-то прискакала Анфиса, которая дежурила у нее:

— А че, Жора, ты без света-то тут сидишь?

И включила настольную лампу, сдвинув ее так, чтобы яркий свет не попадал на Наташкины веки, но было уже поздно.

Наташка неожиданно проснулась. Распахнула свои длиннющие ресницы. Увидела меня — и глаза сразу засияли звездчатыми сапфирами. И губы ее, непроизвольно распялившись в глупой улыбке, хрипло прошептали:

— Жорик, любый мой…

Приподняла руку, которую я тут же схватил в свои ладони.

— Все хорошо уже, милая. Я же рядом с тобой, — сказал я, целуя ее ладонь.

По Наташкиным вискам покатились горошины крупных слез.

Она всхлипнула и сказала:

— Не смотри на меня. Я страшная. Ты разлюбишь меня такую. — И повторила, возвысив голос почти до истерического крика. — Не смотри на меня! Не смотри на меня!! Не смотри на меня!!!

На ее крик мигом набежали госпитальные карги и незнакомая мне медсестра, которые пинками выпихнули меня из Наташкиного кубрика, что-то раздраженно крича в полный голос на языке, которого я не знаю.

А потом мне приснился кошмар.

Сейчас вообще гонят из госпиталя, и свиданок с Наташкой не дают.

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго 22 год, 3 число 6 месяца, понедельник, 12:00