Написано кровью моего сердца (СИ)

Я чувствовала себя легкомысленной и опустошенной; невозможно помогать кому-то дышать, не совершая при этом тяжелой самостоятельной работы, и у меня тоже наступила гипервентиляция.

"Вот, piuthar-ch`eile." - Голос Дженни говорил прямо мне в ухо, и только тогда, удивленно открыв глаза, я поняла, что они все время были закрыты. Она вложила мне в руку маленький стаканчик бренди.

"В доме совсем нет виски - надеюсь, хоть это поможет. Могу я дать Его Милости глоточек тоже?"

"Да вы просто обязаны,"- авторитетно вмешался герцог, хотя и не шевельнулся, и даже не открыл глаз. "Благодарю вас, мадам."

"Ему это не повредит,"- сказала я, с трудом поднимаясь на ноги, и распрямляя спину. "И тебе тоже. Садись с нами, и выпей. И вы тоже, миссис Фигг."

Дженни и миссис Фигг работали почти так же тяжело, как и я - добывая, растирая, перемалывая и заваривая, таская мне то и дело холодные мокрые полотенца, чтобы вытереть пот, выручая меня со счетом - а в результате, путем объединения их самоотверженных усилий и моей воли, помогая сохранить ему жизнь.

Миссис Фигг имела весьма фиксированные представления о том, что может быть допустимо и прилично - и они никак не включали в себя удовольствие присесть, и запросто разделить глоток бренди со своими работодателем, не говоря уж о прибывшем с визитом герцоге, - но даже она была вынуждена признать, что обстоятельства в тот день складывались весьма необычно.

Она чопорно сидела со стаканом в руке на тахте, возле двери в гостиную, в узловом стратегическом пункте, откуда могла бы запросто справиться с любым потенциальным вторжением, или чрезвычайной домашней ситуаций.

Какое-то время никто не говорил, и в помещении царили мир и покой...

Горячий, неподвижный воздух был насквозь пропитан тем чувством товарищества, что связывает людей, которые вместе прошли через тяжкое испытание - пусть даже ненадолго.

Постепенно я стала осознавать, что воздух с улицы несет с собою какой-то непривычный шум. Топот людей, торопливо перемещавшихся снаружи, чьи-то выкрики из соседнего квартала, и грохот фургонов. И еще далекий треск барабанов.

Миссис Фигг это тоже заметила; я видела, как она подняла голову, и ленты ее чепца задрожали от любопытства.

"Младенец Иисус, помилуй нас,"- сказала она, осторожно поставив пустой стакан. "Что-то будет."

Дженни удивилась, и с тревогой взглянула на меня. "Будет?"- спросила она. "Что будет?"

"Континентальная армия, я полагаю,"- сказал Пардлоу. Глубоко вздохнув, он откинул голову назад, на спинку кресла.

"О, Боже. Как же это прекрасно - просто дышать." Дыхание было еще коротким, но уже не таким стесненным. Он торжественно поднял свой бокал в мою сторону:

"Спасибо, дорогая. Я уже был в долгу за ваши добрые услуги моему сыну, но..."

"Что вы имеете в виду под этим - Континентальная армия?"- перебила я.

Я опустила собственный стакан, теперь уже пустой. Сердце, которое, казалось, успокоилось после страшного напряжения последнего часа, снова громко застучало к груди.

Пардлоу прикрыл один глаз, и искоса посмотрел на меня другим. "Американцы,"- сказал он тихо. "Повстанцы. Что еще я мог иметь в виду?"

"И когда вы говорите, что это будет..."- осторожно спросила я.

"Я этого не говорил,"- заметил он, и кивнул на миссис Фигг. "Говорила она. Хотя она права. Войска генерала Клинтона выдворены из Филадельфии. Но думаю, Ваш... Вашингтон еще не готов броситься на приступ."

Дженни тихонько сплюнула, а миссис Фигг высказала по-французски нечто настолько кощунственное, что тут же хлопнула себя по губам широченной, розовой с изнанки ладонью.

"О,"- сказала я - и, несомненно, это прозвучало так же тускло, как чувствовала себя я сама.

В тот день я была настолько рассеянна и сбита с толку, во время моей утренней встречи с Клинтоном, что логика всех последствий от вывода британцев из города до меня просто не доходила.

Миссис Фигг встала.

"Тогда я лучше пойду, схороню серебро," - сказала она как ни в чем не бывало. "Оно будет под ракитовым кустом рядом с летней кухней, леди Джон."

"Подождите,"- сказала я, вяло поднимая руку.

"Не думаю, что нужно делать это прямо сейчас, миссис Фигг. Армия еще не покинула город; и американцы уж точно не сидят у нас на хвосте. К тому же нам самим понадобится несколько вилок, чтобы мы смогли поужинать."

Она что-то громко проворчала в ответ - но, кажется, нашла в этом некий смысл; просто кивнула и стала собирать со стола стаканы из-под бренди.

"Тогда что изволите съесть на ужин? Я уже припасла холодной вареной ветчины, но подумала, что стоит сделать куриное фрикасе, которое так нравится Уильяму." Она бросила мрачный взгляд в коридор, где кровавые пятна на обоях теперь стали коричневыми.

"Как вы думаете, он вернется к ужину?"

Официально Уильям был расквартирован где-то в городе, но часто ночевал дома - особенно когда миссис Фигг готовила куриное фрикасе.

"Бог его знает,"- сказала я. Сейчас у меня не было времени созерцать ситуацию Уильяма, ни что-либо еще.