Напиши мне ответ

- Ну, думай, философ, - сказал Генка. - А завтра в школе решим окончательно.

На следующий день перед уроком мы рассказали ребятам о наших похождениях и о том, какая у нас созрела идея. Ребята снова воспрянули духом. Конечно, еще не было известно, как все получится, но появилась надежда. И только всегда сомневающийся Мишка сказал:

- Идея неплохая. Но кто нам разрешит там работать? Если б у нас какая-нибудь справка была или направление, тогда другое дело.

- Это от нас зависит, - сказал я. - Прежде всего, нужна железная дисциплина. Поэтому будем считать, что поход начался. Мы - отряд. С командиром и комиссаром. И еще. Предлагаю Татьяне Андреевне пока ничего не говорить. Сделаем ей сюрприз.

Ребята согласились. Сбор назначили на Девять часов утра около яслей. Форма одежды - рабочая.

ИГНОРАЦИЯ НОН АРГУМЕНТАМ

Утром следующего дня наш класс в полном составе вступил в ясли. Ничего не понимающий Терехин молча смотрел, как ребята вливаются в комнату. Наконец он сказал:

- Это что за демонстрация трудящихся?

- Вот, пришли помогать, - сказал Генка. - Как и договаривались.

- Договаривались?! Разве мы о чем-нибудь договаривались?

- Конечно. Помните, вчера вы еще сказали, что, если б прораб разрешил, тогда другое дело.

- Да? Может быть. Но прораб-то не разрешит, это я вам точно говорю.

- Ничего, это мы берем на себя, - сказал Санька, у которого, видимо, созрела какая-то идея.

- Ну, голуби, вы меня удивили. Я думал - ну, поболтали вчера о том, о сем. А вы… Охота вам тут пыль глотать. У вас же каникулы начались.

- Каникулы большие, - сказал Генка. - Успеем нагуляться. Командуйте. Мы готовы.

Терехин стоял в растерянности, не зная, что предпринять. Потом на его лице появилось какое-то веселое и бесшабашное выражение. Он сдвинул шапку на затылок и сказал:

- Эх, была не была! Ниже маляра не разжалуют. Значит, так, голуби. Для начала познакомимся. Меня зовут Олег. Ну, а вас так много, что я все равно сразу не запомню. Сегодня будем белить потолки. Вот насос, а это…

Но Олег не успел договорить, потому что в дверях раздался голос:

- Это что еще за симпозиум?

Никто не заметил, как на горизонте появилась синяя тучка. Прораб подлетел к Олегу и, размахивая руками, заговорил:

- Что здесь происходит, позвольте вас спросить? Международный конгресс строителей? День открытых дверей? Ну так двери открыты. Прошу экскурсантов очистить рабочую площадку. А с тобой, Терехин, мы поговорим.

- Не нервничайте, Семен Михайлович, - ответил Олег, ничуть не испугавшись такого натиска. - Это пионеры из соседней школы. Хотят нам помочь.

- Терехин, голубчик, ты соображаешь, что говоришь? Не хватало мне только, чтоб я детский труд использовал. Мало, по-твоему, на мою голову шишек сыпалось? - И он похлопал себя по лысине, хотя никаких шишек на ней не было видно.

- Да что вы, Семен Михайлович. При чем тут детский труд? Считайте, что у них производственная практика. К тому же добровольная, а не по программе.

- Дискуссии я устраивать не собираюсь, - каким-то другим, деревянным голосом сказал Семен Михайлович. - Я сказал «нет», и кончим на этом.

И вот тут-то Санька незаметно вышел вперед и тихо сказал:

- Семен Михайлович, игнорация нон аргументум.

Прораб на секунду замер, а брови его поползли вверх.

Казалось, он услыхал волшебные слова, которые превратят его сейчас в молодого богатыря.

- Как? Как ты, мальчик, сказал? Отрицание не есть аргумент? Прекрасное латинское изречение. И в устах такого юного человека! Даже не верится. Ты что же, языками интересуешься?

- Интересуюсь немного, - сказал Санька. - Я в кружок во Дворец пионеров хожу. Итальянский учу. Историю еще люблю.

- Это замечательно, - сказал Семен Михайлович и присел на ящик. Казалось, он совсем забыл, где находится и о чем тут только что говорили. - Я ведь тоже филологией до войны занимался. Два курса кончил. А вот после войны так и не продолжил. Строить надо было. Так в строителях и остался. А ведь преподаватели говорили, что у меня способности неплохие. Я, помнится, даже эсперанто учил. Язык такой есть искусственный. Его в конце прошлого века один польский ученый изобрел. Занятная вещь.

- Я знаю, - сказал Санька. - Нам в кружке рассказывали. Мы даже кусочек из «Медного всадника» на эсперанто учили. Хотите, прочту?

- Что за вопрос?! - Семен Михайлович даже подпрыгнул на своем ящике. - Конечно, хочу!

- Ми амос вин, ля Петре эро… - нараспев заговорил Санька, а прораб блаженно закрыл глаза и расплылся от удовольствия. Казалось, он сейчас замурлыкает.

Санька кончил читать, а Семен Михайлович еще несколько секунд неподвижно сидел и не открывал глаза. Потом встал, весело оглядел нас всех и сказал:

- Купили старика, ничего не скажешь. Со всеми потрохами. И это двенадцатилетний мальчик! - Он потрепал Саньку по голове. - Молодец, дружок. Хоть ты и большой хитрец, а все равно молодец! И я, честное слово, не жалею, что вы меня купили. Работайте! Разрешаю.

МАЛЯР В ПЕРЕВОДЕ - ХУДОЖНИК