Напиши обо мне роман

— Ноутбук меня бы сразил куда вернее, — открыла я ему свою застарелую боль. — Который я могла бы купить вместо твоей бесполезной цацки.

— Серьезно? — Роман нахмурился и даже притормозил, обдумывая эту мысль. — Ноутбук вместо украшений?

— Вообще гаджеты больше люблю, — кивнула я. — Гаджеты и путешествия. И только потом, с большим отрывом, идет все остальное. Причем драгоценности — где-то в хвосте списка.

И тут же проиллюстрировала свой топ приоритетов, купив себе наконец давно присмотренный фитнес-браслет с непрерывным мониторингом пульса, давления и уровня кислорода в крови.

Пообедала я из принципа на фудкорте — и за свои. Судя по сощуренным глазам Романа, намек он понял. Но не прокомментировал.

Спокойно сидел рядом, жуя шаурму с фалафелем и не жужжал, как будто так и надо. Вообще, этот человек был готов съесть обугленные сосиски в лесу, что ему какой-то фастфуд?

Я же с любопытством пялилась на то, как едят мороженое женщины в никабах. Они аккуратно заводили ложечку под никаб, стараясь не приподнимать его слишком высоко, чтобы не открыть лицо. Требовало это немалой сноровки.

То, что тряпочка, закрывающая лицо по глаза, называется именно никабом, я сама узнала только недавно. До сих пор была уверена, что это паранджа. Но паранджой оказалась куда более жуткая штука, есть в которой было невозможно.  Там даже глаза были спрятаны за сеточкой.

Женщин в таком наряде тут было немало. По одной они не ходили. Чаще всего впереди шел муж — весь в белом и веселый, — а следом за ним семенили три-четыре черных могильных холмика, в которых прятались его жены.

— Они из Саудовской Аравии, — со знанием дела сказал Роман, когда я впервые не смогла сдержать любопытства, уставившись на этот караван. — Там самые строгие законы.

Следом за взрослыми бежал еще выводок детишек. Более привычного вида, в яркой, даже европейской одежде — девочки пока еще в платьях принцесс. Галдящие, смеющиеся, смелые. Балованные принцессы. Но скоро придет и их черед безмолвно следовать за господином.

Аквариум мы тоже посмотрели, конечно. И танцующие фонтаны. И комнату ужасов, раз уж занесло. Но я, кажется, уже утомилась от впечатлений и слегка устала, и мало что вызывало у меня былой энтузиазм.

Ну, я так думала.

Пока.

Не увидела.

Это.

 

/3

— Рома-а-а… — позвала я звенящим от предвкушения голосом. — Тебе ведь надо купить себе что-нибудь отвратительно дорогое от Луи Вюиттона или какой-нибудь костюм, который надо долго мерить?

— Ммм… — он подозрительно покосился на меня. — Я собирался зайти в…

— В общем, развлекайся, — перебила я его, не дослушав. — В ближайшие три часа меня можно не ждать.

И пошла вперед по золотой дорожке в свой волшебный Авалон…

В магазин с духами.

С масляными духами.

Восточными масляными духами.

Настоящий парфюмерный маньяк меня поймет!

Сотни новых ароматов, построенных по совсем другим законам, не таким, как европейские духи на спирту! Непривычные ноты, незаезженные сочетания, запрещенные во всех остальных странах ингредиенты — и совершенно фантастические цены на все это счастье!

Удивительно, что в стране миллионеров, в культуре, которая буквально изобрела благовония, они стоят такие копейки.

Реальность потеряла меня напрочь. Цифры на часах не имели никакого значения. Люди вокруг не имели никакого значения. Все, что меня интересовало до этой минуты… Ну, понятно.

Не имело никакого значения.

Только когда циферки на моей карте стали опасно приближаться к нулевой отметке, я с сожалением вздохнула и пообещала себе, что вернусь, когда стану всемирно известным автором. Зафрахтую личный джет, куплю здесь ВСЕ, и уже дома буду спокойно разбираться.

Но даже выйдя из парфюмерной лавки, я все еще плавала в густом аромате смеси благовоний, и с трудом вспомнила, кто этот красивый мужик с зелеными глазами, и почему он так пристально на меня смотрит.

Впрочем, может, так до конца и не вспомнила, просто взяла первого попавшегося?

Роман поднялся мне навстречу, торопливо прощаясь со своими собеседниками — смуглыми горбоносыми мужчинами, с которыми он пил чай в соседней кофейне все время, пока я бродила вне времени по дорожкам волшебного острова.

Прощался, как и разговаривал, он, разумеется, по-арабски.

Мне прямо стало интересно, почему арабский, а не китайский, например? И какой же у него четвертый язык? И как он умудряется вот так завязывать знакомства — буквально с полпинка, пока я как безумная нюхала десятки ароматов?

— А говоришь — гаджеты, путешествия… — заметил он, подходя. — В парфюмерном залипала как нормальная женщина. Может, где-то в тебе прячется и любительница африканских изумрудов, если как следует поскрести?

— Хризолитов, — кивнула я, в последнюю секунду поймав рвущееся с языка «под цвет твоих глаз». Я и так уже с «поршем» спалилась. Если он прознает про мою слабость к его глазам — мне кранты.

— Безнадежна… — вздохнул он. — Ну что, готова к последней ночи каникул? Надо зажечь так, чтобы потом не жалеть.

— Прямо сейчас? — ужаснулась я. — А можно душ и переодеться?