Видя, что император каждый день откладывает выполнение своего обещания, я почувствовал себя обескураженным и заболел, скорее от треволнений, чем оттого, что переработал. Прослышав об этой новости, император проявил озабоченность и направил ко мне доктора Корвисара, которому поручил передать мне добрые пожелания. В ожидании моего выздоровления он вызвал к себе личного секретаря Жозефины. Г-н Дешан был способен на более серьезную работу и, хотя он перешел границу среднего возраста, всегда был полон жизни и бодрого настроения. С самого начала Наполеон потерял надежду на то, что сможет приучить его к своему стилю работы и особенно писать под его диктовку. По очереди он пробовал использовать в этой роли генерала Дюрока, дежурного адъютанта и государственного секретаря. Я слышал, что, когда человек, которому император диктовал, не успевал записывать достаточно быстро, император обычно восклицал: «Я не могу повторять. Вы заставляете меня терять нить мыслей. Где Меневаль?» Показывая на беспорядок на письменном столе, он, бывало, кричал: «Если бы у меня здесь был Меневаль, я бы быстро разобрался со всем этим». Он также обычно повторял, что откладывает всю важную работу до моего выздоровления.
В действительности вся моя заслуга состояла в том, что я настолько был знаком с делами Наполеона, их связью между собой и направлением их развития, что, благодаря этим моим знаниям, мог предвидеть их дальнейший ход и конечный результат. Кроме того, мне помогало знание его стиля и оригинальной манеры высказывать мысли. Я не знал каких-либо методов скорописи и поэтому был не в состоянии записывать слова императора буквально; но я обычно записывал ключевые моменты материала, который он мне диктовал, и использовал их в качестве памятной записки, а также заносил в блокнот его наиболее характерные выражения. Обычно я переписывал письма почти в тех же выражениях, которые он использовал. Когда он перечитывал письмо, прежде чем подписать его, — а это случалось только тогда, когда послание касалось деликатного вопроса или когда проблема полностью поглощала его внимание, — то он обычно отмечал, что я пишу в его собственном стиле — если мне позволительно использовать это его выражение.
Должен признаться, что мое тщеславие было удовлетворено, когда я слышал передаваемые мне оценки моей работы, и мысль о том, что император придает важное значение моей помощи и моей работе, вскоре способствовала восстановлению моих сил и моей уверенности. И когда я вновь появился в кабинете императора после четырех дней отсутствия, то могу сказать, не хвастаясь, что был встречен с большой радостью. Я почувствовал, что отношение Наполеона ко мне стало более доброжелательным, чем когда-либо. Он поручил мне порекомендовать ему кого-нибудь на должность моего помощника, добавив, что оставляет этот выбор полностью на мою ответственность. Было предложено имя г-на Фэна, тут же принятое императором.
Император опубликовал декрет от 3 февраля 1806 года о новой организации работы его кабинета. В соответствии с условиями этого декрета служба императорского кабинета поручалась секретарю, имеющему ранг министра, в подчинении которого находились докладчик по ходатайствам и петициям, а также хранитель архивов. Я был назначен на должность секретаря в ранге министра и один должен был представлять на подпись все записки и письма, которые диктовал император. Один только я имел право входить в кабинет монарха. Мне было поручено хранить ключи от письменного стола императора и от его портфелей. Если в мое отсутствие император диктовал какую-либо записку или письмо или проделывал какую-либо часть работы, то по моему возвращению мне немедленно должны были передаваться копия или, по крайней мере, проект этой работы.
В течение первых лет документы, связанные с делами, которые, по мнению императора, не заслуживали того, чтобы отправлять их в архив, складывались в небольшой ящик из красного дерева, стоящий в кабинете. Ключ от этого ящика оставался у секретаря в ранге министра. Эта предосторожность соблюдалась два или три года, по истечении которых все документы и бумаги, за малым исключением, немедленно отправлялись в архив.
Констан