Наполеон и Жозефина

"Она не будет для Наполеона обычной любовницей, она станет как бы побочной женой, которая, конечно, не разделит с ним ни его корону, ни трон, но займет совершенно особое место в жизни Императора; она будет послом своей родины, его польской женой. Позднее ей удастся укрепить эту связь, такую хрупкую вначале. Она соединит сердце Наполеона с судьбой Польши. Даже своим безмолвным присутствием она сможет заставить его вспомнить о своих обещаниях, обяжет его если и не полностью сдержать их, то хотя бы мучиться угрызениями совести из-за неоплаченного долга".

Каждый вечер Мария повторяла Наполеону все, чему учила ее мадам де Вобан, говорила о Польше, напоминала о его обязательствах. Но он слушал ее рассеянно, предпочитая после любовных утех предаваться салонным сплетням, а не серьезным беседам. Молодая женщина поражалась, видя его интерес к частной жизни собственных генералов и министров, а также членов польского правительства. Он с удовольствием повторял альковные истории.

"Я подшучивала над этим его пристрастием, — писала Мария Валевская. — И ведь никто на белом свете не поверил бы, что самый великий человек века, к которому устремлены помыслы всего мира, находит удовольствие в таких глупостях".

Однажды вечером Наполеон попытался сочинить песенку для солдат, но, не добившись успеха, разорвал черновики и успокоился тем, что затащил Марию в постель. Его темперамент день ото дня становился все более пылким. 29 января 1807 года он написал своему брату Жозефу: "Я никогда не чувствовал себя так хорошо и не помню, чтобы когда-либо в прошлом был так любвеобилен"… А в результате Марии приходилось по нескольку раз в день давать салют в честь Польши…

И когда как-то раз она проявила неожиданную для него инициативу и вдохновенность в любовных играх, Наполеон в благодарность решил, наконец, вернуться к вопросам, которые так занимали его любовницу.

— Ты можешь быть уверена, — сказал он, — что обещание, данное мной, будет выполнено. Я уже заставил Россию вернуть часть захваченной ею территории. Со временем она отдаст и остальное. Сейчас еще не наступил момент, когда можно выполнить все. Нужно потерпеть. Политика — это веревка, которая рвется, когда ее тянут слишком сильно. А выжидая, вы вырастите собственных политиков. Ты знаешь, что я люблю твой народ, что мои намерения, мои политические взгляды — все заставляет меня желать вашего возрождения. И я хочу удвоить усилия, поддержать уже достигнутое. Все, что будет зависеть от меня, не заставляя изменить моему долгу и интересам Франции, — я сделаю, вне всякого сомнения…

Но подумай, ведь нас разделяют огромные пространства: то, что я могу восстановить сегодня, может быть разрушено завтра. Мой главный долг — перед Францией, и я не могу проливать кровь французов из-за чужих интересов и поднимать мой народ при необходимости каждый раз идти к вам на помощь. Но я добьюсь восстановления Польши!

Безумно счастливая, Мария подумала, что ее жертва была не напрасной. Но увы! Через несколько дней Наполеон объявил, что покидает Варшаву. Юная полячка опять чуть было не упала в обморок. Послушаем ее:

"Я была сражена, когда Его Величество сказал, войдя в комнату:

— Мария, я завтра уезжаю. На меня давит моя ответственность. Меня вызывают, чтобы разогнать грозу, готовую разразиться над моим народом".

Мария разрыдалась, думая, что он уезжает, так ничего и не сделав для Польши; что он наигрался с ней, и теперь она навсегда обесчещена.

— А что же будет со мной? О Боже!

— Ты поедешь в Париж, милая Мария. Дюрок будет опекать тебя и помогать во всем. Всегда обращайся к нему, и все твои желания будут выполнены, если только ты не потребуешь невозможного.

Почти убитая, она повторила, что единственное ее желание — чтобы он вернул ей Родину.

— Все сокровища мира не смогут ни удовлетворить меня, ни вернуть мне самоуважение до тех пор, пока Польша не будет свободной. Я уеду в деревню и буду жить затворницей.

Он нежно ответил:

— Нет, нет, Мария, так нельзя. Я знаю, ты не сможешь жить без меня. Я знаю, что твое сердце не принадлежит мне. Ты не любишь меня. Я это знаю потому, что ты искренна и безыскусна, именно этим ты и очаровала меня… Но ты добра, нежна, твоя душа благородна и чиста. Ты не сможешь лишить меня тех мгновений блаженства, которые я испытал, проведя столько дней возле тебя. Мне нужна только ты! И я буду счастливейшим из мужчин…

И он улыбнулся "такой горькой и такой печальной улыбкой", что она, охваченная жалостью, бросилась в его объятия и обещала ждать его там, где он захочет.

На следующее утро Наполеон присоединился к своей армии, а Мария выехала в Вену, где к ее услугам был посол Франции.

7 февраля французские и русские войска встретились на равнине Эйлау и начали добросовестно истреблять друг друга. Когда наступила ночь, не было ни победителей, ни побежденных, и только группы изможденных, израненных людей бродили между трупов. Ранним утром второго дня русские отступили, и Наполеон решил, что победа осталась за французами. Тут же на поле боя, прямо на барабане, он написал Марии: