Наполеон III. Триумф и трагедия

Не меньше родителей радовались пребыванию во Франции принцесса Виктория и принц Уэльский. Наполеон III покатал на коляске по столице сына Виктории и вел с ним душевную беседу. Эдуард настолько проникся к императору, что однажды признался ему: «У вас замечательная страна. Я хотел бы быть вашим сыном»[1314]. Более того, принц Уэльский даже попросил разрешения у императрицы Евгении остаться с сестрой в Париже еще на несколько дней[1315].

27 августа 1855 года визит королевы Виктории и принца Альберта завершался. Утром они в сопровождении императора отправились из Сен-Клу на вокзал. Неспешно кортеж опять проезжал по улицам города, заполненным ликующей толпой. Наполеон III, сидевший в коляске рядом с королевой, разглядел в массе парижан стрелка Императорской гвардии без одной ноги, который на костылях безуспешно пытался пробраться сквозь толпу. Император остановил карету и, выйдя из нее, подошел к инвалиду. Он поинтересовался, где стрелок лишился ноги. Гвардеец ответил, что под Севастополем. Тогда Наполеон III снял со своего мундира орден Почетного легиона и повесил на грудь солдата[1316].

Вечером Наполеон III и английские гости были уже в Булони, откуда королевская яхта взяла курс на Британские острова.

Взятие французами Малахова кургана в 1855 году.

Художник А. Ивон, 1857

* * *

В начале сентября 1855 года союзные войска осуществили массированную бомбардировку Севастополя. Потери в рядах оборонявшихся были ужасны. 8 сентября союзники бросились на штурм города. Героическими усилиями русские войска смогли удержать в своих руках практически все укрепления, но французы овладели Малаховым курганом, что делало невозможным дальнейшую оборону Севастополя[1317]. Вечером того же дня Горчаков приказал оставить южную часть города.

«Захват Malakoff, — докладывал Пелисье императору, — заставил врага исчезнуть перед нашими орлами»[1318]. Через два дня союзные войска вступили в развалины Севастополя.

В то время, когда французы пробивались к Малахову кургану, в Париже на императора было совершено еще одно покушение.

Некий сумасшедший по имени Дельмар стрелял из пистолета в Наполеона III и императрицу, когда они входили в театр[1319]. Никто не пострадал. Несмотря на этот террористический акт, в Париже было праздничное настроение. Вслед за новостями о победе в Севастополе столица украсилась иллюминацией. Всех охватило ощущение скорого окончания войны.

Оно окончательно окрепло 29 декабря, когда три полка Императорской гвардии с триумфом вернулись из Крыма в Париж[1320]. В этот день Наполеон III встретил войска на площади Бастилии и во главе колонн направился через весь город на Вандомскую площадь, где их уже ждали императрица Евгения, члены семейства и правительства. Ликовавшие толпы запрудили улицы и с приветственными криками кидали цветы перед лошадью императора и солдатами.

На Вандомской площади выстроились полки. Весь их внешний вид говорил, какие подвиги они совершили и какие лишения претерпели. На ветру развевались полковые знамена, простреленные и потертые — штандарты победителей. В тишине, которая опустилась на площадь, император обратился к воинам[1321]:

«Солдаты Гвардии и линейные солдаты, я говорю вам — Добро пожаловать.

Я глубоко тронут, увидев вас снова. Мое чувство счастья смешивается только с мучительными сожалениями о тех, кто больше не с нами… Слава Богу, что пощадил вас…

Хотя война еще не закончена, я отозвал вас сейчас, поскольку наступило время, чтобы полки, которые пострадали больше всего, были заменены свежими войсками. Поэтому каждый достоин почестей и славы. Но оставайтесь бдительными и… будьте готовы, если я буду вынужден призвать вас в будущем…»

Последние слова императора потонули в многотысячных аплодисментах и криках. Через несколько мгновений герои Севастополя оказались в объятиях родных и близких.

Несмотря на праздник, глава государства был не в самом лучшем расположении духа. Вместе с возвращением домой первых полков появились реальные данные о потерях в Крыму. За свой триумф Франция заплатила жизнями около 95 тысяч солдат и офицеров из контингента в 280 тысяч, направленного в Россию[1322]. Цена победы оказалась слишком высокой.