Наполеон. Изгнание из Москвы

Сен-Дени, один из слуг Наполеона, рассказывал, как до него и других слуг дошли сведения о том, что происходило за кремлевскими стенами. Вместе с остальными он отправился в постель и вскоре уснул, но вдруг после полуночи проснулся удивленный, что в комнате было светло как днем. Он открыл окно, и одного взгляда ему было достаточно, чтобы убедиться в том, что город горит в дюжине разных точек, расположенных далеко друг от друга. Констан, главный камердинер Наполеона, тотчас же проснулся и осведомился, знает ли император о пожарах, и, когда выяснил, что нет, немедленно сообщил ему, но даже после этого Наполеон не был настроен воспринимать пожары серьезно.

Он все еще думал, что они — дело рук неосторожных мародеров, такое случалось в любом большом городе, который оккупировала армия Наполеона после утомительной военной кампании.

Тем не менее утром он дал Мортье указания организовать пожарные команды и предпринять всемерные усилия для контроля за распространением пожаров. Маршал сделал все, что было в его силах, и даже в некоторой степени преуспел, сумев в конце концов уберечь от огня Кремль, за стенами которого Великая армия разместила пушки и ящики с порохом.

Мюрат и Евгений де Богарне прибыли к Наполеону, чтобы убедить его уехать из Кремля и поискать более безопасное убежище. Император отказался, даже несмотря на донесения, наполовину убедившие его в том, что пожары в городе — результат обдуманной стратегии со стороны Ростопчина и, возможно, Кутузова, который стоял всего в 30 лигах к востоку от Москвы. Был отдан приказ расстреливать или вешать на месте каждого пойманного поджигателя, и приказ этот был тотчас же приведен в исполнение. Так, Тверская площадь, где все еще квартировала часть гвардии, не задействованная на службе в Кремле, именовалась теперь Площадь виселиц, в честь повешенных на деревьях русских.

Этот акт жестокости оказался бесполезным. По свидетельствам всех очевидцев пожара Москвы, поджигатели с факелами делали свое дело с упрямством самоубийц, с полным безразличием к собственной судьбе, что поразило даже ветеранов. Весь день 16 сентября пожары продолжали разгораться, и просьбы людей из окружения Наполеона сменить квартиру стали отчаянными. Искры, которые нес ветер, поменявшийся с северного на западный, теперь дождем сыпались на Кремль, и из уст в уста поползли чудовищные слухи о том, что Кремль заминирован. Потом заметили, что горит одна из башен арсенала, возле которой гренадеры, спешившие потушить огонь, схватили русского из военной полиции.

Наполеон самолично допросил его, после чего пленного увели в дворцовый сад и там закололи штыком. Этот случай наконец навел Наполеона на мысль, что небезопасно оставаться в самом сердце пылающего города, после чего он тотчас же отдал приказ готовить транспорт и отправился в Петровский замок, принадлежавший царю и расположенный за чертой города.

Но одно дело — отдать приказ, а совсем другое — его выполнить. Когда Наполеон наконец отдал приказ, Кремль представлял собой островок посреди бушующего пламени, и Де Сегюр, в этот момент прикомандированный к штабу Наполеона, объявил, что огонь стоит стеной за всеми основными выходами. Раскаленные докрасна листы железа, которыми были крыты крыши лучших домов, с грохотом падали на заваленные обломками улицы, вулканы искр извергались в небо там, где рушились целые дома. Большие куски мебели падали с верхних этажей. Вся местность вокруг Кремля превратилась в пылающий ад, и, чтобы убежать, императору и его свите пришлось воспользоваться улочкой, ведшей к Москве-реке, и оттуда двигаться по другой извилистой улице, дома с обеих сторон которой уже горели.

Под этими пылающими арками шли император, его свита, охрана Кремля вместе с пушками, за которыми тянулась вереница повозок с пороховыми ящиками. Чудесным образом порох не взорвался, но Наполеону этот проход стоил многих нервов, несмотря на то (по свидетельству очевидцев) что он выглядел «невозмутимым и задумчивым». По дороге он встретил обезумевшего Даву, который, несмотря на хромоту, возникшую после раны, полученной при Бородине, искал императора среди горящих московских улиц. Позднее Наполеону и его свите посчастливилось найти нескольких мародеров, знавших городские улицы, они и вывели их в безопасное место. Таким образом, шаг за шагом, штаб достиг Петровского замка.

А в это время все еще остававшиеся в городе военные части продолжали сражаться с огнем и одновременно заниматься грабежом. Под начальством маршалов Мортье и Бессьера противопожарные бригады героически сражались с огнем, особенно вокруг Кремля, но в какой-то момент, оставшись без маршалов, под командованием сержантов, ветераны Великой армии сконцентрировали свои усилия на спасении того, что осталось от сокровищ, которые им так любезно оставили их бывшие владельцы.