Наполеоныч. Дедушка русского шансона

Вот это уже серьезно! Так называемый открытый лист выдавался Министерством иностранных (либо внутренних) дел за подписью министра (либо товарища министра; здесь — должность, а не приятельские узы). С указанием, что министерство просит все подведомственные ему учреждения и лица оказывать обладателю оного листа полное содействие в выполнении возложенного на него поручения[23]. А здесь у нас не просто министр, а целый Премьер! Тот самый, который «дизайнер»: галстуков, вагонов и реформ.

Факт наличия у нашего Наполеоныча открытого листа за подписью Столыпина впоследствии упоминался и в буклете, рекламирующем выпуск «каторжных» пластинок Гартевельда:

«…В настоящее время г. Гартевельд приобрел популярность и известность благодаря своему путешествию по каторге и окраинам Сибири. После известного американца Кеннана и Дорошевича Гартевельд — третий, которому удалось, как частному лицу, посетить каторгу, где он записал неизвестные до сего времени песни каторжан, бродяг и пр. О своем путешествии г. Гартевельд докладывал премьер-министру П. А. Столыпину, который очень заинтересовался музыкой напевов и песен, какия г. Гартевельд нашел у бродяг, беглых и каторжан. «Это меня очень интересует, — заявил премьер-министр, — так как я сам большой любитель музыки и песен».

Безусловно, можно допустить, что упоминание в рекламном тексте столь влиятельного лица не более чем пиар-ход. Вот только данная информация подтверждается и другими печатными изданиями той поры. В которых сообщалось, что выступление ансамбля Гартевельда имело такой резонанс, что в октябре 1908 года он был принят председателем Совета министров Столыпиным в домашнем кабинете. И не столь важно, что если осенью 1908 года ансамбль Гартевельда и существовал, то исключительно в мыслях и далеко идущих планах композитора. Но все равно — дыма без огня не бывает. Из чего-то ведь материализовались столь пикантные подробности, как домашний кабинет премьера? Резюмирую: как ни крути, по всему выходит, что встреча Гартевельда со Столыпиным имела место. И, может статься, что не одна.

Возьмем и этот факт на заметку и проследуем дальше.

* * *

С вопросом о том, кто мог покровительствовать Наполеонычу в реализации его масштабного замысла, я обращался к Марине Деминой, и та призналась, что подобных сведений у нее нет. По ее версии, в Сибирь Гартевельд проник, прикрывшись научной целью, для чего заручился поддержкой только-только организованного Общества славянской культуры. «Очень невинной, неполитической, исключительно просветительской, — по словам Деминой, — организации». Что же касается покровителей, таковых, по мнению Марины, могло и не быть вовсе. Просто сам Вильгельм Наполеоныч по натуре своей был исключительно… доставучим. Плюс — прекрасно ориентировался в том, как устроена и работает российская провинциальная управленческая модель.

Что ж, версия со впиской Гартевельда в Общество славянской культуры вполне состоятельна, учитывая, что одно из отчётных (по итогам сибирской поездки) выступлений Вильгельма Наполеоновича состоялось именно на заседании комитета Общества.

Из газеты «Русское слово», 31 января 1909 года:

«Москва. В обществе славянской культуры. Вчерашнее заседание комитета общества славянской культуры неожиданно началось и закончилось музыкальным отделением, благодаря присутствию композитора Гартевельда. Вернувшись из Сибири, где он собирал песни бродяг и каторжников, он предложил обществу славянской культуры выступить в концерте с исполнением собранных им песен…»