Наполовину. Книга 2. Император

«Вера живёт в душах человеческих. «Храм в душе твоей», – говорит Отец. Но величественные и совсем небольшие, неспроста возведённые прекрасные здания имеют особенное значение для каждого верующего человека. Их не строят на случайных местах. В них снисходит на прихожан особый свет и тепло Веры. Здесь творят священные таинства. Конечно, и в Храме служат Богу люди со своими проблемами, сомнениями, долгами, грехами. Но даже самый строгий и хмурый батюшка не может испортить радость общения с Богом. Наша Вера не во власти священнослужителей.

Удивительно красивые религиозные строения вызывают у людей эстетическое наслаждение. Но без внутреннего наполнения в них не случится просветления человека, очищения, прозрения. И в благополучные времена, и в смутные годы прихожане встретят здесь поддержку братьев по Вере, простых добрых людей, так же нуждающихся в свете, тепле Божьем и готовых делиться им».

Корабли путешественников вошли в широкий залив, где их встретил мелкий дождь и туман, словно подтверждающий точность названия материка «Облачный край», к юго-западной оконечности которого они прибыли. В залив впадала величественная река, вверх по течению которой отправился только флагманский фрегат. Оставшиеся два корабля бросили якоря в устье.

Более часа флагман неспешно двигался против течения, прежде чем на изгибе русла реки показалось грандиозное сооружение. Устремлённое ввысь, высокое белоснежное здание с четырьмя голубыми куполами по сторонам и огромным позолоченным куполом в центре было знакомо Ричарду по картинам и воспоминаниям Анны. Но в реальную величину оно смотрелось грандиозно. Как по мановению волшебной палочки, небо прояснилось и выглянуло солнышко. Всеми доступными способами сигнализируя о мирных намерениях, фрегат бросил якорь, приблизившись к берегу насколько возможно, чтобы не сесть на мель. Шлюпки спустились на воду, путешественники поспешили на землю.

Помимо Храма, который Белый Волк почему-то сразу начал именовать Собором, на неогороженной территории имелась отдельно стоящая колокольня и ухоженные хозяйственные постройки. Как ни старался Ричард сдерживаться, его непреодолимо тянуло внутрь здания, и не напрасно. Перекрестившись при входе, он вошёл в Храм первым из путешественников и ахнул. Да, он ожидал увидеть высоченные своды, изящные колонны, удерживающие массивное перекрытие, но и не мечтал, что подсвеченный солнцем через небольшие верхние окошки, внутренний облик окажется столь же гармоничным, что и внешний вид здания. И до глубины души Белого Волка потряс иконостас вокруг алтарных врат. Ричард замер и… обрёл способность двигаться только после того, как на его плечо легла рука. Обернувшись, он увидел солнечно улыбающуюся Анну.

Путешественники разбрелись по залам Собора, интересуясь, разглядывая детали, обращаясь за разъяснениями к Графине. Она не отказывала в общении никому... А Белый Волк переходил от одной иконы к другой, внимательно рассматривая их, словно в поисках высшего смысла или тайного знака. Особенно его интересовали многочисленные, часто не похожие друг на друга лики Отца. Сначала он искал внешнее сходство, а не находя его, расстраивался. «Как же так?» – безмолвно восклицал Белый Волк. Прошло время, прежде чем он начал понимать, что иконописцы изображали призыв, слово Божье, его настроение, а не схваченные по наитию черты лица. «Здесь Отец суров и спокоен, здесь он гневается, а здесь – милосерден и полон любви ко всему сущему...» – Ричард постепенно разгадывал замыслы мастеров, и в его душе поселилась радость.