Напряжение сходится

– Интересно, – постучал я пальцами по столешнице. – Даже княжич Черниговский?

– Этого еще, может быть, отец отмажет, – подумав, согласился полковник, – если ущерб небольшой.

Рядом закашлялась чаем Ника.

– Хорошо… Ваша служба будет готовить рекомендации по данному происшествию, – утвердительно произнес я.

– Это мой участок ответственности, – не стал отнекиваться полковник.

– Вы порекомендуете, что для прессы и общества будет лучше обвинить во всем Зубова. Принц Черниговский оказался в этой ситуации случайно, будучи введенным в заблуждение. Семью главы МВД страны ничто не должно опорочить.

Потому что к этому выводу они придут в любом случае.

– Нашли новых покровителей? – успокоившись и убрав под стол руку с поврежденной ладонью, умно смотрел полковник.

– Настаивайте на том, чтобы Зубова-младшего и Зубова-старшего изгнали из клана.

– Это еще хуже, чем смерть. Их затравят в тот же день.

– Прошу отдельно отметить в ваших рекомендациях, что с изгнанием Зубовых клан князей Черниговских лишится принадлежащего им права на беспошлинный провоз товаров по реке. Значит, достаточно внушительные средства не только будут изъяты из казны виновных, но и снова пойдут в бюджет страны. Это выгодно вашему господину.

– За что вы их так ненавидите? – с неким энтомологическим интересом, словно на редкий вид паразита, посмотрел на меня полковник. – Какая-то детская обида? Отбитая девушка? Оскорбление?

– Борис Игнатьевич, мне нужны эти две жизни, – подытожил я обыденным голосом.

Не напоминая, что иначе целью торгов снова станет его собственная.

– Я подготовлю отчет, – согласился полковник, поразмыслив. – К моим рекомендациям прислушаются. Но если вы собрались лично мстить Зубовым, то у вас будет всего пара минут, пока их не уничтожит кто-нибудь еще. В свое время только покровительство князей Черниговских спасло их от расправы, а аристократы никогда не забывают обид.

– Вот и славно, – расплылся я улыбкой. – Отличный повод начать наши с вами отношения с чистого листа.

– Вы больной ублюдок, Максим, – покачал головой Борис Игнатьевич.

– О, мои интересы в этом деле весьма специфичны. – Спрятав перстень, я достал металлический артефакт в виде стержня, очень походивший на флешку. – Это вам. Пусть займет назначенное вами место.

Рядом возмущенно вскинулась Ника, опознав в нем тот, что она утеряла, а я ей подарил. А затем еще и демонстративно отвернулась.

– Если вы мне еще и руку вернете, я вас просто расцелую, – расплылся полковник улыбкой, ловко пряча артефакт в карман брюк. – И не берите мои слова близко к сердцу. Это от восхищения, право слово.

– Всего наилучшего, – приподнялся я с места.

– А как же моя рука? – всполошился он, неловко приподнимаясь вслед за нами – но так, чтобы кисть не заметили со стороны.

– Носите перчатку, – порекомендовал я, искоса посмотрев на хмурое и недовольное выражение лица Ники, после чего направился из заведения.

– Оно пройдет? – спросили меня вслед.

– А вы считаете, что император умеет прощать? – обернулся я на мгновение.

– Ника, чу́дная девушка, – донеслось сзади воркование, – снизойдите до дурака…

– Мне нравится, что в вас теперь есть что-то столь же мертвое, как и ваша совесть, – ответил звонкий девичий голос догоняющей меня Ники. – Ищите надежду в другом месте.

– Миллиона два потеряла, – буркнул я девушке, выходя из кафе и придерживая для нее дверь. – Так или иначе ведь вылечит. Нет в тебе хозяйственности, ох нет…

Та, впрочем, словно не обратила внимания на мою галантность: будто я – пустое место.

– После трех миллиардов потерь? – зло хлопнула она дверью автомобиля.

– Карманы бы хоть проверила… – проворчал я, заводя мотор и выруливая с парковки.

Ника замерла, затем медленно потянулась к потайному кармашку пиджака в брючном костюме. Ощупала шов, под которым был запрятан артефакт. Не успокоилась, стянула с себя пиджак, распорола нитку и изумленно посмотрела на то, что уже считала коварно похищенным и отданным врагу.

– А что тогда у Бориса Игнатьевича?.. – с удивлением пробормотала Ника.

– Статья у него. За хищение и подлог служебного имущества, – отозвался я. – Одно дело – забрать из хранилища и потерять, а другое – подменить на дубликат собственными руками.

– Но зачем?

– Думаешь, я ему верю? Дернется – и кое-кто устроит неплановую инвентаризацию.

– Максим, – произнесла Ника после долгого молчания, – почему ты так с Пашей?

– Как именно? – уточнил я, выруливая на Садовое кольцо.

– Ну… их же действительно выкинут без прав, без документов, нищими на улицу, – тревожно произнесла девушка.

– Все мы появляемся в мир через боль и слезы, без гроша в кармане… Главное, чтобы в этот момент нашелся человек, который будет нас любить.

– Ты встретишь их? – встрепенулась Ника, словно затаенная надежда оправдалась.

– Я – нет, – покачал я головой. – Они меня ненавидят. Если узнают, кто стоит за изгнанием – станут ненавидеть еще больше.