Наречия (Adverbs)

– Что нам рассказали? – спрашивает Хиллари, и с минуту ее сотрясает смех, словно она приготовилась рассмеяться чуть позже, а сейчас просто на всякий случай проверяет, насколько она к этому готова.

Женщина из аптеки прижимает ладони ко рту, а ее подруги смеются – еще бы! Как тут не рассмеяться, ведь все они поклонницы комиксов. Ничего, прижатые ко рту ладони не спасут их от смоченных в керосине тряпок.

– Что нам рассказали? – переспрашивает Хиллари. – Что нам рассказали что нам рассказали что нам рассказали?

– Она беременна, – говорит женщина из аптеки.

И как только такое могло случиться? Нет, Аллисон никак нельзя было выпускать эту дамочку из стенного шкафа. Все чаще и чаще в сводках новостей, в стране, где происходит эта история, то есть в Америке, можно услышать репортажи о вооруженных людях, которым ничего не стоит ни с того ни с сего наповал уложить целый зал людей. Но почему их никогда не бывает там, где в них действительно нуждаются? Почему они не устраивают стрельбу тогда, когда Аллисон этого от них ждет?

– О господи! – восклицает одна из подруг женщины из аптеки. – При таком-то муже? Он пишет про это, и вдруг оказывается, что все правда! Наверное, вам пришлось ждать не один год!

Все вокруг задумываются над фразой, одновременно издавая радостные звуки.

– Я как-то об этом не подумала, – говорит Хиллари. – О, Супруга, я хочу сказать, Аллисон, ты, наверное, ужасно рада?

– Знаешь, о чем я не подумал? – говорит Кит. Женщина из аптеки и ее подруги уже раздобыли табуретки, чтобы поближе пообщаться с авторами комиксов в неформальной обстановке. Они поставили свои табуреты полукругом – ни дать ни взять половинка стаи акул, – словно у Аллисон имеется некая жалкая половинка возможности спастись от зубастых хищниц.

– Мне и в голову не могло прийти, что все, кто занят в круизе, окажутся поклонниками комиксов, – говорит Кит. – Готов поспорить, они не предупреждали, когда приглашали народ принять участие в их круизе.

– Согласитесь, это ужасно, – говорит Аллисон, однако одна из поклонниц комиксов тотчас пускается в объяснения, почему им всем требуется опыт работы официантками.

– Или что-то в этом роде, – добавляет она, затем неожиданно вытягивает из-за резинки спортивных брюк фотоаппарат, словно хватаясь за последнюю возможность. – Сюда не брали людей с улицы.

– И потому нам не надо платить, – кивает женщина из аптеки. – К тому же это не так сложно. Вы ведь видели ту аптеку? Каморка, а не помещение. Размером с туалет, не больше.

– Зато какая ответственность, – многозначительно произносит Хиллари.

– Подумаешь, подавать покупателям то, что им нужно, – говорит Аллисон. – Такое и обезьяне под силу.

– Я имею в виду новую жизнь, – поясняет Хиллари и, протянув руку через столик, кладет ее Аллисон на живот, по всей видимости, чтобы еще немного поразмышлять на эту тему. – Новая жизнь. Лично я на такое никогда бы не решилась.

– А вот я бы решилась, – говорит Аллисон, хотя и не уверена, что остальные ее слышат. – Собственно говоря, мне нужна новая жизнь.

Песня кончается, так что теперь, даже если вы будете говорить шепотом, вас все равно услышат.

– Мне было так грустно сегодня утром, – говорит Аллисон. – Но если подумать, мне всегда по утрам бывает грустно.

– Всегда по утрам бывает грустно, – повторяет Кит. – Знаешь, Аллисон, ты мне определенно нравишься. Могу я использовать твои слова? Я непременно их использую.

– Вы не поверите, что нас заставляют делать здесь, в этом круизе, – говорит женщина из аптеки. – Начать с того, что мы должны были прибыть на судно на пять дней раньше. И что мы видим на стеклянных перегородках? Рядом с регистрационной стойкой? Дурацкие картинки, которые остались с рождественского круиза! Угадайте, кому пришлось их соскребать? Раздали скребки, и за дело! Скряб, скряб, скряб, скряб, скряб, чтобы к вашему приезду все было в ажуре.

– К приезду вашего мужа, – уточняет женщина в спортивных брюках на резинке.

– А ведь Рождество вон когда было, – говорит Аллисон. Все моментально хмурят брови – не иначе, как ее слова оказались услышаны.

– Рождество было не так давно, – говорит женщина из аптеки. – Рождество как Рождество.

– Улыбочку, – говорит женщина с фотоаппаратом. Вспышки блицев заставляют Томаса поднять голову. Не

иначе, как он решил, что настал конец света.

– Хочу еще выпить, – говорит он, – но бармен жуткий поклонник. Все это жутко похоже на дурной сон.

– О господи! – восклицает женщина из аптеки. – О господи. Это же «Сон или явь». Мы по очереди рассказываем друг другу разные истории, которые или на самом деле с нами случились, или же только приснились, а все остальные стараются угадать, что именно. Когда рассказ закончен, остальные говорят: «Сон» или «Явь». По крайней мере мне так объясняли.

– Я не хочу участвовать в этой игре, – говорит Аллисон.

– А по-моему, это явь, – говорит Кит. – Ну как, мне положено очко?