Наречённая дорханца (СИ)

— Хорошо, мы возьмёт это ожерелье. — Мáрин замер, разглядывая драгоценности. — И ещё вот эти перстни с рубинами. Если что-то я захочу ещё, тебя позовут, — обратился он к ювелиру, который поднялся на ноги и поклонился. — Казначей расплатится с тобой, друг мой. А теперь можешь идти.

Я наблюдала, как ювелир снова поклонился и собрал не приглянувшиеся господину драгоценности и покинул кабинет. Переведя взгляд на Мáрина, я тяжело вздохнула. Он как ребёнок рассматривал купленные украшения. Вертел их, взвешивал на ладони.

— Как тебе мой выбор, Дариан, друг мой? Взял бы ты такое своей женщине?

Дорханец глянул в мою сторону, но я сделала вид, что не заметила, а потом он с задумчивым взглядом сказал:

— Да, очень красиво. Я бы подарил своей женщине эти драгоценности и заставил носить их, и только их. Если, конечно, вы понимаете, о чём я, мой господин.

Мáрин, как и Уве, разразились смехом. Я же была готова провалиться сквозь землю, прекрасно понимая, что имел ввиду этот наглец.

— Мой господин, — дождавшись, когда они закончат, произнесла я.

— Да, Сури? Ты что-то хотела?

— Да, господин, хотела. Могу ли я быть на сегодня свободна?

Мáрин посмотрел в окно, за которым смеркалось, а потом задумчиво потёр подбородок.

— Да, моя милая, ты можешь быть свободна на сегодня.

Я поклонилась, довольная, что могу наконец-то отдохнуть. Но когда я направилась к двери, то заметила, что Дариан последовал за мной. Остановившись, я оглянулась и смерила его возмущённым взглядом, но расслабилась, когда Мáрин позвал его и попросил остаться. Недовольный Дариана вернулся к господину, а я решила, что этой ночью не стану открывать дверь гостям, даже если дворец загорится.

Следующее утро было дождливым, но это не портило моё настроение. Живя много лет в пустыне, я научилась ценить те немногие моменты, когда шёл дождь. Хотелось выскочить во двор и позволить своему платью вымокнуть. Прикрыв глаза, я уже представила, как это делаю, как меня позвал господин.

— Моя дорогая Сури, — услышала я и обернулась. Мáрин шёл со стороны своих покоев, и он был один, что было странно.

— Господин, — поклонилась я.

— Как прошла твоя ночь, моя дорогая?

Вроде бы невинный вопрос, но я насторожилась. Почему-то мне показалось, что господин интересовался не просто так.

— Ночь прошла спокойно, мой господин. А как ваша?

— О, плохо, — покачал он головой и, подойдя ко мне, взял меня за руки. — Знаешь, я так волнуюсь. Всё быстрее приближается день, когда должна прибыть милая Юлия. И я не знаю, понравлюсь ли я ей.

Я попыталась подавить улыбку. Мáрин был прекрасным молодым человеком. Недавно ему исполнилось двадцать шесть лет, и он отрастил небольшую бородку, которая добавляла ему мужества и делала старше. Он был не так высок, как дорханцы, но всё же держал своё тело в отличной физической форме. Откуда я это знала? Ну-у-у… как-то мне пришлось наблюдать за его упражнениями в борьбе, где мужчины раздевались по пояс и боролись друг с другом. А ещё у него были чудесные, мечтательные голубые глаза, а также тёмная шевелюра стриженных и хорошо уложенных волос.

— Не сомневайтесь, мой повелитель, — решила я его успокоить, — вы ей обязательно понравитесь. И надеюсь, что она вам тоже понравится.

— Ты так добра ко мне, Сури. Что же я буду делать, когда ты покинешь меня?

Он изобразил страдание на лице, и я не смогла сдержать смех.

— Тебе нравится меня мучить, Сури. Ты такая жестокая.

Я не обиделась на него. За столько лет службы, я привыкла к тому, что Мáрин любил ёрничать. На самом деле он был очень добрым человеком и любил пошутить. Ни разу не видела и не слышала, чтобы он желал кому-нибудь зла.

— Скажи мне, — взяв меня под руку, начал Мáрин, — как тебе командир бравых дорханцев?

Что ж, не зря я насторожилась. Я так и знала, что этот наглец всплывёт в разговоре. Тяжело вздохнув, я покачала головой, пытаясь привести мысли в порядок.

— Он не пришёлся тебе по душе?

— А должен? — осмелилась я спросить.

Мáрин грустно улыбнулся.

— Знаешь, моя дорогая, Дариан отличный мужчина. Хотел бы я быть похожим на него.

— Ну что вы, господин…

— Не перебивай, — попросил он, и я покорно склонила голову. — Дариан — воин, а я нет. Я ему немного завидую. Он свободен от тягот моего существования. Знаешь, всё это обожание, богатство, конечно хорошо, но иногда мне хочется ощутить себя свободным. Я ведь раб для своего народа. Я должен делать всё, чтобы мы жили в мире и покое.

— Это обязанности правителя.

— Правильно, моя дорогая Сури, это обязанности правителя. А Дариан, он свободен даже в выборе любимой женщины, а я нет.

Я остановилась, озадаченная его словами. Внимательно всматриваясь в лицо Мáрина, я только сейчас заметила, что он был несчастен. Как же я не видела этого раньше?

— Мой повелитель, — произнесла я, не зная, что ещё сказать.

— Даже не думай меня жалеть, а то буду в наказание звать тебя «маленькой Сури».

Я склонила голову, улыбаясь его угрозе.

— Как пожелает, мой господин.

Когда мы продолжили путь, он снова взял меня под руку.

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

Его упрёк достиг цели, и я почувствовала себя виноватой перед ним.

— Он шумный.