Нарисуй Италию

— Ты пьяная, Нель, — очередная мысль о том, как Нелли приобрела этот опыт и скольких мужчин успела погладить, обучаясь женским уловкам, пронзила острой ревностью. Глядя прямо в её тёмные расширенные зрачки, он отодвинул ногу Нелли и, приблизившись к столу вплотную, оказался между её разведённых в сторону коленей. Едва коснувшись бедра, скользнул ладонью от плеча к шее и, обхватив пальцами за затылок, решительно притянул к себе. На несколько секунд их лица застыли в нескольких миллиметрах, едва не касаясь носами.

— А я хочу тебя поцеловать, Нель. И как теперь быть? Ты же не хочешь.

— Как-нибудь потерплю. Целуй уже.

Нелли закрыла глаза, ожидая прикосновения, но Алексей не торопился. Когда она уже и не ждала никаких действия с его стороны, он неожиданно слизнул остатки мёда с её нижней губы, из угла рта и тут же поцеловал.

Нелли забыла о своем «богатом опыте», застыла обездвиженная и ошарашенная непривычными ощущениями. Так глубоко и так откровенно ей не приходилось целоваться. Вот, значит, что называется французским поцелуем и для чего человеку нужен язык. Оказывается, не только для того, чтобы имитировать им цокот копыт и болтать всякие глупости.

Алексей почувствовал неподвижность Нелли, хотел отстраниться, но не успел. Она вскинула руки и, обхватив его за плечи, притянула снова. Вкус мёда был на языке, на губах в дыхании, в самой крови.

Первый поцелуй в загсе напоминал целомудренное прикосновение, поцелуй на выпускном — собственническую печать. Этот же был медово-тягучий, вязкий и сладкий, неторопливый и совершенно непристойный.

Алексей с трудом нашёл в себе силы отстраниться, открыл глаза, но смотрел невидящим взглядом, все ещё пребывал в странном оторопелом состоянии. Не ожидал, что поцелуй с Нелькой вызовет такие ощущения. Малолетняя Кузя действительно прекрасно владела искусством соблазнения.

Его ладонь неожиданно обнаружилась под юбкой Нелли на пути к тату «конфетке». Он резко отдёрнул руку, отступил на шаг назад и, спасаясь от соблазна, свёл её колени вместе.

Нелли усмехнулась, снова потянулась к банке, съев ложку мёда, запила медовухой.

— Я хочу ещё.

— Мёда?

— С мёдом.

Она качнулась вперёд, едва не потеряла равновесие, Алексей удержал её на столе, положив ладони на плечи.

— И всё-таки ты пьяная.

Прикосновения Нелли будили в нём вполне конкретные ощущения, но в то же время ужасно выводила из себя мысль, что Нелли умело применяет давно отработанную технику соблазнения. И она, чёрт возьми, работает! Если бы он выпил немного больше, то вряд ли бы прислушивался сейчас к здравому смыслу, поддался бы желанию, и поцелуем бы дело не ограничилось.

Нелли потянула Алексея за воротник рубашки, тяжело уронила голову на его плечо.

— Это всё коварная медовуха, пьётся, как компот, а шарахает, как солнечный удар.

Алексей обнял Нелли, уложил её отяжелевшую голову удобнее.

— Сколько ты уже выпила?

— Да какая разница, сколько я выпила? Почему ты не выпил? Вот в чём вопрос. Я вообще-то тебя спаивала.

Нелли чуть сдвинулась, поцеловала его в шею, руки сомкнула на его талии.

— Лёш, ну пожалуйста, сделай мне хорошо.

Он качнул головой, шумно выдохнул и рывком поднял её на руки.

— Давай я отнесу тебя в постель. Ты уже засыпаешь, завтра рано вставать. Мы вроде как в Питер собирались сразу после встречи с закупщиком.

Нелли не ответила, обхватила Алексея за плечи и уткнулась носом в его шею. Пока он поднимался по лестнице, сон окончательно завладел её сознанием, стирая пьяные, размытые воспоминания о почти удавшейся попытке соблазнения.

28. Осы

Утро наступило внезапное и беспощадное. Нелли потянулась и открыла глаза. Не было ни тошноты, ни головокружения, разве что во рту немного пересохло. Теперь понятно, почему Алексей называл медовуху ласковой, действительно, алкогольный напиток обошёлся с ней бережно, не было и намёка на похмелье. В памяти всплыл вечер во дворе, празднование дня рождения, танцы на поляне. Улыбнувшись, Нелли распласталась на кровати звездой и снова закрыла глаза. А память продолжила подкидывать обрывки более поздних событий: лунный свет, слегка желтоватый, словно цветочный мёд, стеклянная веранда, руки Алексея, губы, язык… Нелли резко села, судорожно взлохматила и без того взъерошенную шевелюру.

О, боже!

Они целовались!

Да так страстно, что от одних воспоминаний об этом поцелуе жаркая волна прокатилась от макушки до пят, залила щёки горячим румянцем, вытолкнула сердце в горло, заставляя захлёбываться бешеным ритмом. Пальцы Алексея на её шее и на бедре, нежные, слегка шершавые… Нелли порывисто скинула одеяло: юбки не было, но топ и нижнее бельё остались на месте. Она нахмурилась: Алексей бы точно не воспользовался её состоянием. Только не он.

К сожалению.