Нарисуй мне любовь

— Тут все про всех знают, — заметила я, качая головой, — в чем-то даже мило, но немного странно. Никакой личной жизни.

— В деревнях тоже умеют прятать секреты, — хмуро заметил Илья, — было бы желание.

Десятый дом располагался за высоким забором. Звонка не было, постучав, Рогожин потянул ручку, калитка оказалась открыта. Забор прятал за собой добротный деревянный дом из сруба и большой участок, наполовину занятый грядками. В шезлонге сидела девочка лет пяти, увидев нас, не испугалась.

— Вам кого? — спросила звонко.

— Наверное, маму, — Илья так ласково улыбнулся, что я даже засмотрелась. Ничего себе, как он умеет. А мне так никогда не улыбался, в основном только язвительно или высокомерно. Почему-то сей факт погнал мои мысли в сторону, я не сразу заметила, как на крыльце показалась молодая женщина, смотрящая на нас с удивлением. Узнав причину приезда, удивилась ещё больше.

— Вы родственники? — спросила нас, Илья ответил неоднозначно. Адрес Лера все же написала, попутно рассказав, как добраться.

— До города минут пятнадцать на машине, как выедете из поселка, держитесь главной дороги, никуда не сворачивайте, она выведет прямо в город. Проедете мимо автобусного вокзала, за ним будет магазин детской одежды и сразу поворот во дворы, ближайший дом — Ирины Георгиевны. Адрес я вам записала, и на всякий случай телефон сиделки.

— Простите, — кашлянув, сказала я, — а с кем она живет? Я имею в виду, кто-то из родных…

— Да какие родные, — вздохнула Лера, — никого у неё нет. Пал Палыч, муж, умер семь лет назад, дочка лет двадцать пять назад умотала с концами, так говорили… Ирина Георгиевна сама с Севера, здесь никого, а у Пал Палыча тоже близких не осталось. Вот так одна и доживает… Но вы не волнуйтесь, я ее по социальной программе хорошо устроила, мама попросила, они подруги. Она тоже сейчас в городе, частенько у Ирины Георгиевны бывает.

— А что с ней случилось? — задал вопрос Рогожин.

— Ах да, вы же не в курсе… Она два инсульта перенесла, сейчас сама не передвигается, только в инвалидном кресле.

Поблагодарив Леру, мы покинули посёлок. В дороге молчали, я размышляла об услышанном, о чем думал Рогожин, не знаю, но был хмур и сосредоточен.

Если мои догадки верны, то Ирина Георгиевна — моя бабушка. В любом случае, она единственный человек, который мог бы пролить свет на эту историю. Единственный со стороны… матери.

Дом мы нашли легко, поднявшись на первый этаж, нажали звонок и стали ждать. Открыли быстро: невысокая женщина в теле, лет сорока пяти. Нам улыбнулась вопросительно. Наверное, сиделка. Сказать мы ничего не успели, потому что следом из кухни вышла ещё одна женщина, на вид лет шестидесяти пяти, полноватая, но бойкая, лицо простецкое, деревенское. Выйдя в прихожую и увидев нас, она замерла, открыв рот и приложив руки к груди, а потом проговорила:

— Матерь Божья, вылитая Вера.

От этих слов меня повело, я вцепилась в Илью так, что побелели костяшки пальцев. Наверное, сделала больно, но отпустила не сразу, а он стерпел.

— Проходите, — женщина, казалось, пришла в себя, — Анечка, пропусти их.

Вскоре мы уже сидели в маленькой кухне, с трудом разместившись вокруг стола. Сиделка хлопотала с чаем.

— Я Инна Викторовна, — представилась нам женщина, — а вы, наверное, те, кто к дочке приходили адрес Ирины узнать? Она мне позвонила, говорит, жди гостей, а я все думаю, кто же мог сюда приехать? Ты, значит, Верина дочка, да? А она как?

Нервно сглотнув, я ответила:

— Вера умерла в родах.

Инна Викторовна горько вздохнула, покачав головой, перекрестилась.

— Царствие ей небесное. А я-то уж понадеялась… Ирина так Веру ждала, всю жизнь ждала, да и сейчас… Вроде бы уже никакая, а все твердит, где же Верочка моя…

— Я могу её увидеть? — спросила женщину. Та переглянулась с сиделкой.

— Стоит у доктора спросить, — ответила последняя, — я позвоню.

— Ирочка совсем плоха, — начала говорить Инна Викторовна, как только Анна вышла из кухни, — если честно, меня через раз узнает, а ведь мы с ней с самого детства… Боюсь, увидит тебя, так и представится, прости господи, — женщина снова перекрестилась, — уж больно вы с Веркой похожи. Врач говорит, недолго Ире осталось, со дня на день может… Такие дела.

Вздохнув, Инна Викторовна, резво поднявшись, налила нам чаю.

Приняв чашки, Илья спросил:

— Можете рассказать о вашей подруге побольше?