Нарисуй мне любовь

За весь день это была единственная тема, над которой я думала. В основном, пялилась в потолок, слушая диалоги героев фильмов. Жизнь как-то резко потеряла смысл, и я не знала, за что браться, чтобы все вошло хоть в какое-то русло.

В понедельник распогодилось. Выглянуло солнце, словно призывая встать и идти на улицу. Я и пошла. Приводить себя в порядок не стала, нацепила джинсы и лонгслив, завязав волосы в хвост. Выглядела на троечку, но было плевать. Прыгая через лужи, я констатировала, что плевать в общем-то на все. А так быть не должно. Нужно поставить хоть какую-то цель, а лучше несколько. И вместо ненужной рефлексии заниматься их достижением.

Несмотря на будний день, народу было прилично, чему я порадовалась. Следовало признать: выставка оформлена восхитительно. Я была знакома с творчеством Гарри очень поверхностно, потому сейчас рассматривала картины с интересом. Он и правда был талантлив. Удивительно умел сочетать цвета, и манера вроде бы типично импрессионистская, но тем не менее, личность Гарри была видна. Некоторое время я заворожённо бродила среди картин. Остановившись напротив "Заката у моста", разглядывала с восхищением, пока не услышала:

— Какие люди!

И на несколько секунд закрыла глаза. Наталья. Ничего страшного, здесь люди, нужно просто собраться и пережить эту встречу. Нацепив улыбку, я повернулась и застыла. Она была не одна, с Андреем. Они уже стояли в метре от меня, и он замер, хмурясь, пристально разглядывая. Ещё с ними была пара в возрасте: мужчина и женщина около шестидесяти пяти. Последнюю я мало интересовала, а вот мужчина, увидев меня, замер, словно привидение увидел.

— Чудесная выставка, — сказала я Наталье. И тут, как по обухом по голове ударило, я снова перевела взгляд на мужчину. Он немного пришёл в себя, но все-таки смотрел слишком изумленно. А я подумала: это он. Мой отец.

Я спешно отвела взгляд в сторону, боясь выдать себя, и наткнулась им на Андрея. Он смотрел хмуро, в упор, не боясь, что на это обратят внимание. Ситуация была бы комической, если бы при этом я не чувствовала себя не в своей тарелке. Услышала голос Натальи, переведя на неё взгляд, поняла, что не восприняла ни слова из сказанного ей. И вдруг мужчина произнёс:

— Наталья, представь нас.

Она замерла, удивившись. Перевела взгляд на него, потом резко на меня, опустив глаза, словно осмысливая что-то, снова взглянула на мужчину. Женщина явно была растеряна, а я подумала: она догадалась. Наталья видела Веру, я на неё похожа. Двадцать четыре года большой срок, и поначалу женщина могла не вспомнить, кого я ей напоминаю. А вот сейчас, когда здесь отец… Она поняла. Только чем это может обернуться для меня?

Наталья, взяв себя в руки, фальшиво улыбнулась:

— Это мой отец Иван Абрамов. А это… возлюбленная художника Алиса.

Мужчина протянул мне руку, я пожала ее, взглянув на него. Растерянность никуда не ушла, появилась хмурость, задумчивость. Он даже не пытался её скрыть. Отпустив руку, я перевела взгляд на женщину, стоящую подле него. Сходство с Натальей налицо, видимо, это её мать. Она на меня смотрела без интереса, и вообще, взгляд у неё был такой, словно её задолбала сама жизнь. Андрей продолжал пялиться в упор, а я не знала, как выйти из этой ситуации. Спасла положение Наталья. Она тоже стала задумчивой и хмурой, буркнув:

— Идемте дальше, — первой прошла мимо. За ней остальные, я отвернулась, делая вид, что смотрю на картину. Но теперь живопись меня совсем не интересовала. Я только и делала, что ловила взглядом эту компанию, подмечая, как на меня смотрит то один, то другой. Решила, лучше удалиться, и заскочила перед дорогой в туалет. На выходе меня поймал Андрей. К разговорам с ним я точно не была готова.

— Алиса, — взял он меня за руку, я быстро её вытащила, оглядываясь, — давай поговорим.

— Сейчас?

— Давай встретимся. Я знаю, ты съехала от Рогожина… — поймав мой взгляд, он смешался. — Прости. Я должен был помешать ему, но когда увидел вас вместе на лестничной клетке… Сам не знаю, что на меня нашло… Я смалодушничал, решил, что это будет для тебя вроде наказания. И только потом понял, какого дурака свалял. Я не могу без тебя…

Слова, слова, слова. Они ничего не значат для меня теперь. Я ему изменила, он решил отомстить руками Рогожина, думал, тот меня поматросит и бросит, я и вернусь к Андрею, он меня простит, я буду паинькой. А я имела наглость влюбиться. Кукла научилась чувствовать, кукла стала строптивой.

— Что между вами произошло? — спросила Андрея. Он этого вопроса не ожидал. Растерявшись, ответил не сразу.

— Алиса… Это прошлое. Оно должно остаться в прошлом. Никто не был виноват, но Рогожин из тех, кто считает, что может выбирать, кого наказать, а кого пожалеть…

— Не расскажешь, — утвердительно сказала я, он вздохнул, но промолчал, — мне надо идти.

Я сделала попытку сдвинуться с места, но Андрей удержал за руку.

— Дай мне шанс, Алиса.