Нарисуй узоры болью...(СИ)

Она терпеть не могла все эти заседания, которые тянулись просто неимоверно долго, ненавидела всё, что только было с ними связано, и так надеялась на прекрасную возможность сбежать от ответственности, что теперь это стало просто невыносимым, до ужаса невыносимым.

Рыжеволосая попыталась как-то справиться с собственными глупыми, необъяснимыми мыслями, вот только теперь их стало ещё больше.

- Ваше высочество, - кто-то уклонился ей, но Таня не смогла узнать этого человека, потому что видела его впервые в жизни.

Она заняла своё место за столом, даже не посмотрев на Бейбарсова – тот сел напротив, словно специально устанавливая расстояние в длину стола, и Гроттер стало как-то не по себе от этого факта.

Тем не менее, зато она могла смотреть вперёд и видеть некромага, а не какую-то очередную жирную тушу, которая по ошибке считает себя человеком.

Рыжеволосая усмехнулась этой абсурдной мысли и продолжила внимательно осматриваться, словно надеясь на что-то другое, новое и, возможно, хорошее.

- Садитесь, - взмахом руки приказала Таня, не глядя на тех, кто называл себя советниками и министрами.

Она не знала, зачем вообще нужны были собрания, на которых никогда ничего не решалось, но они требовали это и без конца портили нервы ей собственными придирками.

Воздух был переполнен волшебством. Гроттер не хотела впутывать его, хотя, впрочем, могла; Бейбарсов вёл себя ещё спокойнее, но вокруг его рук скользили тонкие синие искорки.

Кажется, некромаг словно вернулся к жизни – Таня не понимала, откуда у него появлялось такое энергетическое истощение, но не задавала себе этого вопроса.

“Всё вокруг было серо-белым. Серо-белые министры с отсутствующей аурой, весь мир серо-белый.

У этих предметов не было больше энергетики. Вся она скопилась вокруг Бейбарсова, словно он не мог просто так взять и отпустить несколько капель волшебства на свободу.

Где-то совсем рядом только что превратился в два засушенных листка прекрасный вазон. Цветы в вазе завяли.

Один министр упрямо держался за сердце. От него велась тонкая синеватая ниточка, и тоже таяла в непонятном клубке, что его держал в руках Бейбарсов, и это вызывало удивление”.

Гроттер с удивлением осознала, что видение было реальностью. Министр действительно держался за сердце и едва слышно хрипел.

- Покиньте помещение, - приказала равнодушным голосом ему девушка – этот старик был единственным, кого она спокойно терпела из всего этого высокого совета, с которым она, видите ли, вынуждена советоваться.

Они никто.

По сравнению с нею они никто.

Таня старалась смотреть в одну точку. Сначала её выбор остановился на картине, которая висела где-то за спиной у Бейбарсова, но рыжеволосая ничего не понимала во всех этих тонкостях и уж тем более в подобных картинах.

Она почувствовала запах гари – Глеб, оглянувшись, прищёлкнул пальцами, и картина моментально погасла.

- Ваше высочество…

- Я не высочество! – Таня вскочила, с презрением глядя на того, кто посмел подать голос, а после, устало вздохнув, едва ли не свалилась с ног.

Прежде ей было не так уж и плохо, но сейчас безумие отвратительным комком вновь свернулось где-то в груди.

Ей так хотелось отдохнуть.

- Докладывайте, - махнула она рукой как-то слишком неопределённо. – Только скорее, у меня времени нет.

Она поймала на себе недовольный и достаточно удивлённый взгляд Бейбарсова и едва заметно кивнула, словно подтверждая что-то.

Человек заговорил.

“Клубок сил становился всё больше и больше, разрастался в его руках, будто бы стремясь охватить всё вокруг.

Тот, кто докладывал, схватился за сердце и рухнул прямо на стол, словно пытаясь устоять на ногах, но слишком неуместно потеряв сознание. Его дух отделился от тела и куда-то поспешно, очень быстро улетел.

Сила человека превратилась в энергию.

Всё, что только было можно вытянуть из него, перетекло в руки Бейбарсова, и безумие на мгновение отступило. Но стоило только энергии успокоиться, а министру превратиться в прах, как её сознание захватило что-то невероятное, похожее на тёмные щупальца зла.

Она тоже была цветной, равно как и некромаг, а все остальные казались неимоверно серыми.

Она вскочила на ноги, не собираясь дослушивать пение мёртвых, которые кружились вокруг сплошной волной.

Кто-то шептал ей что-то на ухо, а синий клубок волшебства продолжал крутиться в руках некромага.

Мёртвые вокруг неё, духи, отвратительные и неповороткие, стекались к его рукам и замирали там.

Так они умирали, в агонии, в отвратительных и громких криках, не оставляя себе самим ни единого шанса на то, чтобы отойти и, возможно, попытаться выздороветь.

Наконец-то весь мир затих в агонии, а люди, все, кроме Бейбарсова, посмотрели на неё.

Глеб успел заметить всё, что было ему нужно, ещё намного раньше. Щит полыхнул вокруг него – магический и неимоверно сильный.

Теперь вряд ли он вообще пропустил бы хоть одну капельку волшебства, о которой только можно было говорить.

Наконец-то всё вокруг залило потрясающим, неимоверно ярким светом, который просто невозможно было описать.