Нарко. Коготь ягуара

Рывком распахнув дверь, Монтойя выскочил из-за угла с «АК» в руках и уже нажав на спусковой крючок.

Три человека открыли ответный огонь.

Поймав пулю в левую руку, Монтойя отлетел к стене, продолжая вести огонь. Агилар разрядил дробовик, и один из троих взорвался омерзительным красным дождем. Двое других повернули свое оружие к нему, но «АК-47» Монтойи поливал их огнем, и они попали в белый свет. Агилар вогнал в ствол новый патрон, выстрелил, потом снова.

Третий еще не успел переступить порог номера, когда автомат Монтойи остановил его; а получив заряд картечи от Агилара, попятился к перилам, перекувыркнулся через них и со всплеском рухнул в фонтан внизу.

Дверь номера стояла нараспашку. Когда Агилар приблизился к ней, большое окно у него за спиной разлетелось от пули. Выглянув, он увидел коридорного, стоящего во дворе и палящего по нему – вроде бы из 22-го калибра. Выхватив из-за пояса автоматический пистолет, Агилар выстрелил пять раз. Не меньше двух пуль попали в коридорного – прямо в центр тяжести, инструктор Агилара по стрельбе гордился бы им, – и тот тяжело осунулся вдоль дерева.

– Надо убираться отсюда, – бросил Агилар. – Сейчас же!

– Дай мне нож! – потребовал Монтойя.

– Что?

– Нож! Живо!

Он приподнял голову одного из убитых, и Агилар по белому костюму и светло-русым волосам признал в нем Родриго. Потом до него дошло: Монтойе нужна голова.

Агилар неохотно отдал ему нож.

– Только поторопись.

Монтойя принялся отпиливать голову ножом. Кровь и ошметки плоти забрызгали ему ладонь. Его собственная кровь, сбегая по руке, смешивалась с кровью Родриго. Чтобы не смотреть, Агилар обернулся к Ампаро. Она уже одевалась.

– Ты сказала, что его люди в номер не заходят.

– Должно быть, кто-то им настучал. Может, коридорный.

– Тогда Родриго не пришел бы.

Оторвавшись от своего занятия, Монтойя поднялся на ноги, выхватил пистолет и дважды выстрелил Ампаро в лицо, забрызгав кровью стену у нее за спиной. Она съехала на пол, оставляя за собой кровавый след.

– Какого хера, чел? Она нас не подставляла! Если бы она настучала, по-твоему, Родриго показался бы? Да он бы армию послал!

Монтойя вернулся к своему делу.

– Она солгала нам. Она хотела и Родриго, и деньги. Она знала, что его sicarios войдут с ним вместе.

– Наверно, думала, что ты собираешься ее убить.

– Что ж, хотя бы в этом она была права.

– А что с ними теперь? С деньгами?

– Ты знаешь адрес ее матери?

– Конечно, нет.

– Тогда, наверно, они наши.

– Мы не можем просто оставить…

– Об этом будем тревожиться после! – оборвал его Монтойя. – Мне дико больно. Можешь доделать это?

Агилар рискнул бросить взгляд на чудовищное зрелище. Все, что он съел на завтрак и обед, подкатило под горло.

– Жопа, – буркнул Монтойя. Налег на нож покрепче, и последние жилы наконец лопнули. Он поднял голову. Капли крови забарабанили по полу, будто легкий дождичек. – Куда бы это сунуть?

Окинув комнату взглядом, Агилар заметил сумочку Ампаро – довольно вместительную, из кожи или кожзама, с бахромой по нижнему шву. Схватив ее, вытряхнул содержимое на пол и раскрыл, как мог, широко. И все равно обагрил руки кровью, когда Монтойя запихивал трофей туда.

– Давай сматываться отсюда, чел, – бросил Монтойя. – Хватай бабки и стволы.

Застегнув чемодан, Агилар вытащил из-под кровати спортивную сумку, где лежала еще пара единиц огнестрела. Хотел было положить дробовик туда же, но Монтойя осадил его:

– Лучше придержи его, пока не выберемся отсюда.

Заслышав сирены вдали, Агилар согласился.

Чемодан с деньгами весил порядком, но у него были колесики и телескопическая ручка, так что Агилар, закинув сумку на плечо, просто покатил чемодан. Нести при этом дробовик было неудобно. У Монтойи была только сумочка Ампаро, по дну которой уже расползалось бурое пятно.

С Монтойей впереди они спустились по лестнице. На тротуарах уже собирались зеваки, глазевшие на трупы во дворе и на вооруженных людей, но остановить их даже не пытались.

В вестибюле портье усердно избегал смотреть на них.

– Врач! – крикнул Монтойя. – Где?

– В трех кварталах слева, – взмахом руки указал портье. – Пожалуйста, уходите.

И они ушли.

15

После жаркой дискуссии по пути обратно в Медельин Агилар и Монтойя сошлись на том, что вернуть деньги Эскобару будет безопаснее, чем вызвать у него подозрения, что они их попросту украли. Правила у Эскобара против внутренних краж строгие, и дважды эту ошибку еще никто не совершал.

Чемодан с деньгами они доставили ему поздно той же ночью в Асьенду Наполес вкупе с несколькими снимками, сделанными «Поляроидом», головы Родриго, насаженной на острие железной ограды перед Каса де Хустисия Робледо[25]. Эскобар пролистал фотографии с серьезным, даже суровым видом.

– Это вы сделали? Вы двое?

– Да, Patron, – подтвердил Монтойя.

– Сами?

– Мы думали, вы этого хотите, – занервничал Агилар. – Вы сказали…

Эскобар разразился безудержным хохотом. Когда же наконец, отсмеявшись, смог совладать с собой, то добавил:

– Великолепная работа! Правильно я в вас верил.

– Вам нравится? – поинтересовался Монтойя.

– Еще как!