Наркодрянь

Группа медленно, но уверенно продвигалась вперед, одолела еще милю, и взору коммандос открылась чудесная картина. Нет, то было все то же болото, но какое странное! Впереди, на сколько хватало глаз, застыла ровно-зеленая беспросветная жижа. Эту «ковровую дорожку» разнообразили только хрустальные шары коварных росянок. Шары переливались всеми цветами радуг и манили неосторожных насекомых хрупкостью и свежестью. Над болотом висел легкий голубой туман. И воздух казался чистым и бодрящим, словно состоял из одного кислорода. Хотелось набрать его полную грудь и вдохнуть глубоко и свободно. Едва приметная цепочка скромных белых цветов убегала в глубь болота, и Хаксли решительно шагнул вперед, промеряя глубину длинным шестом.

Но едва группа втянулась в голубое марево, как дышать стало трудней. Солдаты ошиблись в своих ожиданиях. Пот застилал глаза. Словно сотни иголочек вонзились в легкие. Уши запечатало, будто в них вставили ватные пробки. А руки и ноги налились свинцом и стали чужими.

И вдруг страшное воспоминание вспыхнуло в мозгу Хаксли. Боже! Как он мог забыть! Голубой туман — «Фиолетовый дух». Так вот в логово какого зверя его сунули! Это конец…

— Назад! Все назад! — пронзительно вскрикнул Хаксли, сорвавшись на фальцет.

И он первым изо всех сил рванулся обратно, мощно рассекая торсом зеленую жижу. В этот момент и произошло то, от чего волосы у коммандос встали дыбом, а кровь застыла в сосудах. По сторонам невидимой под водой тропинки вспучилась бурая грязь и вытолкнула на поверхность таких чудовищ, какие не приснятся и в самом кошмарном сне. Исчадий ада было всего два, но и они сделали бы полный кассовый сбор любому триллеру.

Несоразмерно вытянутые головы монстров венчала лохматая грива, и в ней извивались, поигрывали раздвоенными языками изумрудные змейки, в которых Хаксли без труда признал болотных гадюк. А еще в гриве клубами копошились черви. Кожные наросты, напоминающие рога, торчали там, где под грязными космами угадывались лбы чудовищ. А под этими наростами, на плоской чешуйчатой морде горели злобой два рубиновых воспаленных глаза. Из черных ноздрей-дыр сочилась болотная муть. Все эти органы занимали не более трети головы, а все остальное представляло собой пасть, оскаленную пасть с двумя рядами трехгранных чудовищных зубов. Четыре уродливо изогнутых клыка торчали в разные стороны. Отвратительная нижняя губа, усеянная белесыми бородавками, свисала чуть не до земли, и по ней стекала зловонная желтая слюна.

Одно из чудовищ вывалило длиннейший черный язык и утробно зарычало. А второе взвыло протяжно и тягуче. Леденящий душу вой повис в воздухе и оборвался на тоскливой звенящей ноте.

Словно подражая этому воплю, коммандос дружно взвыли и кинулись врассыпную. Некогда сплоченная, вооруженная группа людей превратилась в стадо смертельно напуганных животных. И эти животные лезли друг на друга, цепляясь за тех, кто впереди, и падали, захлебываясь грязью. Спасительная веревка стала для них роковой обузой.

Ужасная сцена длилась совсем недолго. Бурые лохмотья, покрывающие тела чудовищ, встопорщились, и под ними заплясали оранжевые огоньки. Что значила эта «пляска болотных огней», понял лишь Хаксли — единственный человек, который не потерял в свалке головы. Он выхватил нож, рубанул по веревке, натянувшейся как струна, и сорвал с плеча винтовку. Развернувшись к чудовищам, он вскинул оружие, но нажать на спусковой крючок не успел. Сильный удар выбил винтовку из его рук, а плечо словно обварило кипятком.

Капитан рухнул на колени, прижал левой рукой повисшую плетью правую и медленно повалился набок. Какое-то время он еще слышал чьито пронзительные крики и жалобные стоны, потом мощный колокол взревел в голове Хаксли. Он размеренно лупил в черепную коробку, и каждый удар отзывался нестерпимой болью.

«Чертов колокол…» — еще успел подумать напоследок капитан и потерял сознание.

Когда тело последнего коммандос скрылось под водой, чудовища повели себя довольно странно. Они ринулись к тому месту, где секунду назад виднелась голова Хаксли, и в мгновение ока выудили капитана из-под воды. Затем подхватили его под мышки и быстро поволокли в сторону.

Хаксли весил с амуницией не менее двухсот фунтов. Тем не менее одно из чудовищ волочило его легко и непринужденно, зато второе сопело, кряхтело и, наконец, выругалось на чистейшем английском.

Через пару минут они вытащили капитана на крохотный островок — едва ли не единственное сухое место в округе. Согласованности действий монстров теперь мог позавидовать любой реаниматолог. Прежде всего они избавились от своих устрашающих голов. Отбросив эти ненужные теперь органы, чудовища обрели нормальный человеческий вид и превратились в Джеймса Мейсона и Клифтона Доули.