Наркодрянь

— Понимаю, сынок, понимаю, — процедил Сомора. — Ты хочешь сказать, что если безобидную попытку получить кое-какую информацию Джакомо ни с того ни с сего расценил как вмешательство в его дела, то он хорошо знаком с этими «братьями» и, мало того, это знакомство почему-то не доставляет ему удовольствия. Так?

— Именно так, и Пуританину даже удалось выяснить, почему испугался Лич — Ну?!

— Он зашел с другой стороны и поинтересовался текущими делами наших компаньонов. Как вам известно, фирма Лича последнее время понесла значительные убытки. Причиной тому целый ряд неудач в торговых операциях и на этапах транспортировки товара. Вспомните хотя бы случай с нашим «Северным сиянием». Мы честно выполнили обязательства, а они… попросту прохлопали товар. Так вот: Пуританин совершенно точно выяснил, что неудачи не были случайны и у наших партнеров появился не просто конкурент…

Джексон набрал в грудь побольше воздуха и вдруг зашептал быстро-быстро:

— У меня есть все основания полагать, что наши партнеры стали жертвами высокопрофессионального шантажа. Даже скорей не шантажа, а самого натурального рэкета, и рэкетировали их эти самые «небесные братья», которые подписываются этим вот значком с короной. А испугался Лич потому, что боится, как бы подобная информация не повредила престижу его «семьи».

Джексон замолчал и вопросительно уставился на шефа.

— Что умолк? — подзадорил его Сомора. — Продолжай. Твои сногсшибательные версии мне очень нравятся.

— Синьор Сомора, — обиженно протянул секретарь, теребя пуговку на пиджаке, — вы знаете меня много лет… Я никогда не бросался версиями, если не имел фактов.

— Я пока не видел никаких фактов, кроме этой паршивой писульки.

— Они скоро будут. Один… уже есть.

— Какой?

— Второе письмо получено сегодня утром…

— И… — властно оборвал Джексона Сомора, — простите, Джексон, но вы осел. Я крайне вами недоволен, — перешел на подчеркнуто официальный тон Сомора. — Вы уже вторую неделю ведете расследование по делу, которое признаете очень важным, и до сих пор не потрудились поставить меня в известность, даже после разговора с Личем.

— Я думал…

— Здесь думаю я! — жестко отрезал Сомора и нервно потянулся за сигарой. — Читай второе письмо.

«Уважаемый синьор Доминико, — продекламировал Джексон. — Думаем, что наше первое письмо не совсем точно передает наши намерения. Поэтому мы решили снова напомнить о себе и уточнить условия контракта. Чистая прибыль от Вашей последней торговой сделки составила восемьдесят шесть миллионов долларов. Двадцать два миллиона Вы должны перевести на счет номер 534985 Бернского „Сюисс Инвестбанка“.

Убедительно просим произвести взаимные расчеты до 20 сентября текущего года.

Союз Небесных Братьев».

— Каковы мерзавцы, а? — восхищенно всплеснул руками Сомора, затем выложил тяжелые кулаки на стол и заговорил медленно и внушительно: Значит, так! Первое: немедленно подключить к делу Сампраса. Он займется счетом в банке.

Выяснить: на кого открыт счет, кто получатель.

Наверняка это промежуточный этап отмывки денег. «Сюисс Инвест» крепость, но надо пробиться. Проследить и выявить все этапы.

Второе: Пуританин пусть продолжает отрабатывать свою линию, но в помощь ему направить Диаса.

Третье: пускай Амалькадо выпотрошит весь мой штат и выяснит — кто сдает информацию и кому.

Четвертое: завтра же пригласить ко мне адвоката Рейносо, генерала Фортеса и начальника полиции — на обед.

И последнее: обо всех, слышишь, обо всех мельчайших фактиках сообщать лично мне! Все, свободен.

Джексон бросил на шефа восхищенный взгляд и пулей вылетел из кабинета.

Сомора расслабленно откинулся в кресле и задумался. Он переворошил все свое серое вещество, пытаясь докопаться до подсказки. Нет! Подобная ситуация не имела аналогов в его памяти.

А память Соморы цепко хранила все, все с того самого дня, когда он собственными руками засадил свой первый участок коки и охранял его с винтовкой от непрошеных гостей. Тогда он был совсем другим, но сколько воды утекло. А что это была за жизнь? Он цеплялся тогда за нее когтями и зубами. Сколько врагов, сколько борьбы… Он ничего и никому не прощал. На каждый удар отвечал десятью ударами. И что же? Только двое из его многочисленных врагов умерли собственной смертью. Сомора до сих пор сожалел, что позволил себе и им эту роскошь. А потом…

Потом воевать стало не с кем. Он остался со своими миллиардами, армией телохранителей и слуг. И Сомора заскучал. От скуки занялся благотворительностью. Понастроил бесплатных обжорок для нищих, больниц для бедняков и детских приютов, целые кварталы с водопроводом и канализацией для бездомных. Он честно заслужил звание «Отец бедноты». И что же? Его миллиарды не растаяли, а скука не развеялась.